Виктор Гюго - цитаты - страница 10
Мы добьёмся создания великих Соединённых Штатов Европы, которые увенчают Старый Свет так же, как Соединённые Штаты Америки венчают Новый Свет. Мы добьёмся того, что дух завоеваний преобразуется в дух открытий; мы добьёмся того, что на смену свирепому братству императоров придёт великодушное братство народов; мы добьёмся родины без границ, бюджета без паразитизма, торговли без таможен, передвижения без преград, образования без дурмана, юности без казармы, храбрости без сражений, справедливости без эшафота, жизни без убийств, лесов без тигров, плуга без меча, слова без кляпа, совести без ярма, истины без догм, бога без священника, неба без ада, любви без ненависти. С цивилизации будут сорваны отвратительные путы; страшный перешеек, разделяющий два моря - Человечество и Счастье, будет перерезан. На мир польются потоки света. А что такое весь этот свет? Свобода. А что такое вся эта свобода? Мир.
Виктор Гюго
Однажды двое бандитов ворвались в Летний дворец. Один разграбил его, другой поджёг.
Перед судом истории один из бандитов будет называться Францией, другой - Англией. преступления властителей нельзя вменять в вину тем, над кем они властвуют; правительства подчас бывают бандитами, народы же - никогда.
Французская империя захватила половину этих сокровищ и теперь с наивным бесстыдством собственника выставляет напоказ великолепные древности Летнего дворца. Я верю, что придёт день, когда освобожденная и очищенная Франция вернёт свою добычу разграбленному Китаю.
Виктор Гюго
... уверял меня, будто никогда ничем не болел, не знал никаких недомоганий, никакой боли, кроме как от карбункула - язвы, которая открылась у него на спине и заставила его просидеть дома семнадцать дней. Это, по его выражению, послужило для него как бы прижиганием, и с тех пор всё ему нипочём: жарко ли, холодно ли, промокнет ли он до костей под проливным дождём. Ему кажется, что теперь он неуязвим. Chez Hugo, ce soir. Il dit qu'il n'a jamais été malade, qu'il n'a jamais eu rien, qu'il n'a jamais souffert de quoi que ce soit, sauf un anthrax, un charbon dans le dos, qui l'a empêché de sortir dix-sept jours. Après quoi, selon son expression, il a été cautérisé. Et rien ne peut lui faire : le chaud, le froid, les averses qui le trempent jusqu'aux os. Il lui semble qu'il est invulnérable.
Виктор Гюго
