Мне случалось достигать странных компромиссов с самим собой в совершении святотатств, которые, возможно, по сути были священнодействиями. Нет ничего более священного для меня, чем мой Грех - я принес ему в жертву всё, и те постоянные расчёты, к которым он меня обязывает, нравятся мне в силу самой их сложности.