Сегодня утром, когда я ехал из Вены в Будапешт, то на станции Эйзелгогвар – выговорить это можно только при условии, что ваше горло сфабриковано для произнесения подобных слов, этого можно приблизительно добиться, если очень быстро сказать: «я люблю кавьяр», – оказалась группа цыган, одетых с варварской элегантностью и в шляпах, годных для походов за грибами; пока поезд стоял, они сыграли Марш Ратковского, как сущие демоны. Я вскрикивал, восхищался, а дело было попросту в том, что один богатый венгерец завещал 600 крон (в год) на то, чтобы перед каждым поездом упомянутый марш играли бы для поддержания любви к Родине в сердцах его сограждан.
Клод ДебюссиСвязанные темы
богатый ваше вена венгерец год горло грибы группа дело демон каждый как крон любовь марш один они перед пря поддержание поезд походы произнесение родина сегодня сердца слова сограждане станция том условие утро цыган шляпы элегантность это этотПохожие цитаты
Я очень трепетно отношусь к каким-то главным ценностям, может, это и неправильно. Но я не думаю, что норма - это когда человек хороший. Кто сказал, что люди должны быть хорошие, честные, искренние, почему они должны радоваться и улыбаться нам? Нормально, это когда люди обманывают, лукавят, ищут себе какие-то блага. И тогда все остальное, выходящее за рамки этой нормы, когда человек сказал тебе «спасибо», не соврал, поддержал тебя, сделал что-то хорошее, хотя мог этого и не делать при условии, что ты не зависишь от него, а он - от тебя, вызывает большую радость, ликование и вообще делает мир прекрасным.
Сергей Сергеевич Бодров
Все, кем я являюсь сегодня, всем этим я обязан женщинам. Я обязан женщинам, тем женщинам, которые меня любили, которых я любил, по совсем простым причинам. Я, впрочем, говорил им всем об этом. Потому что во взгляде женщины, которая меня любит... мне всегда хотелось, чтобы она считала, что я самый большой, самый красивый, самый сильный. И это невероятная мотивация, потому что для женщин, которых я любил (и они любили меня), я всегда был самым красивым, самым большим и самым сильным. Женщин, которых я любил, вы знаете, по-разному. Все, что я делал, всем этим я обязан женщинам. Я делал это для них из любви к ним, чтобы быть для них самым-самым.
Ален Делон
В 1999 году, когда В. Путин был ещё премьером, я участвовал в праздновании Дня милиции в московском ГЦКЗ «Россия». Из Питера я был один. После концерта все отправились на банкет. Естественно, все москвичи - вокруг Путина: шорох, шум, улыбки, смех. Я - в сторонке, как воспитанный, интеллигентный, поэтому никому не нужный человек. Стоял один и медленно пил водку. Когда Путин уходил, он увидел меня и подошел. При всех мы поздоровались, расцеловались. И он ушел. После этого вся московская тусовка... Вы догадываетесь? Все бросились ко мне целоваться. Они решили, что власть передаётся через поцелуй.
Семён Теодорович Альтов
- Представьте себе, идёт эта акция на главной культурной площади страны - перед Большим театром. Рвут книги, причем надрезанные, чтобы легче было рвать. Бросают в огромный унитаз и посыпают хлоркой - для дезинфекции. При этом звучит музыка из «Лебединого озера». И одного моего знакомого из Министерства культуры - он обычно проходил через этот сквер - останавливает милиционер: «Обойдите, пожалуйста. Здесь идёт акция». То есть милиция их охраняла от зевак.
корр.: Иначе говоря, действо для самих себя. Напоминает онанизм.
- Да, действительно похоже. Но это уже государственный онанизм. При Ельцине приехал бы ОМОН, и их бы быстро повязали.
Владимир Георгиевич Сорокин
В дискуссии по научной фантастике, проведённой лет пятнадцать назад «Литературной газетой», один уважаемый зарубежный фантаст выступил в защиту творческого метода, при котором писатель как бы поднимается над обществом, над его классовостью, над своим временем. Такой метод якобы позволяет каждый раз с новых позиций проникать в грядущее .
Разумеется, такое, с позволения сказать, «свободное» творчество скорее говорит об отсутствии у писателя какой бы то ни было позиции, ибо на деле он уподобляется флюгеру, подчиняясь ветрам книжного рынка, направляемым через коммерчески зависимые издательства всё теми же монополистами прессы.
Александр Петрович Казанцев
