Дай Бог слепцам глаза вернуть и спины выпрямить горбатым. Дай Бог быть богом хоть чуть-чуть, но быть нельзя чуть-чуть распятым. Дай Бог не вляпаться во власть и не геройствовать подложно, и быть богатым - но не красть, конечно, если так возможно. Дай Бог быть тёртым калачом, не сожранным ничьею шайкой, ни жертвой быть, ни палачом, ни барином, ни попрошайкой. ... Дай Бог, чтобы твоя страна тебя не пнула сапожищем. Дай Бог, чтобы твоя жена тебя любила даже нищим. Дай Бог лжецам замкнуть уста, глас Божий слыша в детском крике. Дай Бог живым узреть Христа, пусть не в мужском, так в женском лике. Не крест - бескрестье мы несём, а как сгибаемся убого. Чтоб не извериться во всём, Дай Бог ну хоть немного Бога! Дай Бог всего, всего, всего и сразу всем - чтоб не обидно... Дай Бог всего, но лишь того, за что потом не станет стыдно.
Евгений Александрович ЕвтушенкоСвязанные темы
барин бог богатый власть глаз глас горбатый жена жертва живое как калач крест крик лжецы лик ничья нищий палач попрошайка пот сапожище слепцы спин страна твой тот уста христос шайкаПохожие цитаты
И выходит так, что каждый человек будто сцепился с другим, да и катаются они оба кубарем. Сперва один наверху и кричит: «Око за око», а тот, что внизу-то, «не убий» хрипит. А потом, как наверх-то выберется, то тоже «око за око» закричит, а тот, что наверху был - теперь внизу, и для него наступила пора «не убий» кричать... Так всю жизнь люди и катаются и переменяют голоса: то «не убий», то «око за око»... Спрашиваю я вас: «В каком же слове правда?.. А?..» Ага, молчите!.. А правда-то выходит в том, что человеку кричать хочется. Хочется кричать «не убий», - в нём кричит правда. Хочется кричать «око за око», - и это тоже правда. Потому и говорится: жизнь идёт колесом... И никак из этого колеса палки о двух концах не сделать... Не палка о двух концах жизнь-то, а колесо... Да-с!.. Зверь в человеке, и Бог в нём...
Василий Васильевич Брусянин
Сказки Андерсена [с 1840 г.] величиной с орех, но в них заключается целый мир. Теперь, после того как Андерсен, часто невольно, отходил от жанра романа, драмы, философского рассказа лишь для того, чтобы дать всем этим подавляемым росткам пробиться, как дубу сквозь утёс, на другом месте, теперь у него, боже помоги мне, и драма, и роман, и его философия наличествуют в сказке. То, что это больше не сказка, - само собой разумеется. Это нечто андерсеновское и совершенно не подходящее к литературной аптеке... это нечто, не имеющее границ ни сверху, ни снизу, следовательно, и по своей форме... Но вся эта стихийность и то, что все формы и весь мир трагического, комического, лирического, эпического, песни, проповеди, шутки, всё живое и безжизненное сливаются здесь воедино, как в раю, заставляют трепетать в ожидании его следующей работы.
Бьёрнстьерне Бьёрнсон
О «минутных друзьях» Пушкина, о минутных возлюбленных, о собутыльниках, сотрапезниках, о литературной мошкаре, вившейся вокруг него, о людях, видавших его раз в жизни, о людях, с которыми он однажды помылся в бане, знаем мы много, иногда слишком много. То же - о крупных и мелких врагах . А вот о той, которая любила его так беззаветно и бескорыстно, о той, кому он столь многим обязан, кого сам любил верно и крепко, вернее возлюбленных, крепче матери, - мы знаем гораздо меньше, чтобы не сказать - слишком мало.
Странно: не знаем даже её фамилии. Так и осталась она в истории российской только с именем и отчеством, как жены и матери былинных богатырей, как сами богатыри . Что ж, может быть - так ей и пристало. Явилась из толщи народа русского, с песней и сказкою на устах прошла перед нами - и сама стала наполовину сказкою. Она почти легендарна, как легендарны Баян, Гомер, Оссиан...
Арина Родионовна
19. ... один из народных вождей прочёл следующее постановление:
20. «Ввиду того, что богатые, совершая грабежи, насилия и всячески раздражая бедных, поступают во многом противно законам, совет и народ постановили:
Пусть после смерти тела их будут мучимы, подобно другим преступникам, а души их да будут отправлены назад, на землю, и да вселятся в ослов и пребывают в них в течение двухсот пятидесяти тысячелетий, переходя из одних ослов в других, и пусть они носят тяжести, подгоняемые ударами бедняков; и только по истечении указанного срока да будет позволено им умереть.
Данное предложение внес Черепник, сын Скелетона, Трупоградец из филы Безжизненносочных».
По прочтении этого декрета стали подавать за него голоса, сначала власти, затем народ; потом грозно заворчала Бримо и залаял Кербер - таков у них способ придания внесённым предложениям силы закона.
Лукиан
Правило веры, - дабы нам уже теперь объявить, что мы защищаем, - таково: им удостоверяется, что Бог един и нет иного Бога, кроме Творца мира, Который произвел все из ничего через Слово Свое, происшедшее прежде всего. Слово это, названное Сыном Его, которое по-разному открывалось патриархам в имени Божьем, всегда слышно было в пророках, сошло, наконец, из Духа Бога-Отца и Благости Его на Деву Марию, стало плотью во чреве Ее и произвело родившегося от Нее Иисуса Христа. Затем Он возвестил новый Закон и новое обетование Царства Небесного, творил чудеса, был распят на кресте, на третий день воскрес. Вознесшись на Небо, воссел одесную Отца, послал наместником Своим Духа Святого, чтобы Он водил верующих. И приидет Он со славой даровать праведным плоды жизни вечной и небесного блаженства, а нечестивых осудить к пламени вечному, воскресив тех и других и возвратив им плоть.
Тертуллиан
