Хотя главным образом Лабрюйер живописует нравы, он изображает природу так, как не умел никто из его современников. Лабрюйер полон этих сверкающих ростков мысли. Он уже владеет искусством куда более сложным, чем те «переходы», которых слишком прямо требовал Буало, - незаметно для читателя строить книгу с помощью скрытых связей, потом неожиданно обнаруживающихся то здесь, то там. На первый взгляд кажется, что имеешь дело лишь с отрывками, расположенными в беспорядке, и идёшь по книге, как по искусному лабиринту, всё время разматывая невидимую нить. Каждую мысль уточняют, развивают и освещают соседствующие с ней мысли. На каждом шагу здесь вторгается что-нибудь неожиданное, и в этой непрестанной игре - введения в тему и отступления от неё - мы не раз поднимаемся на такие высоты, которые были бы невозможны в логически последовательной речи...
Шарль Огюстен де Сент-БёвСвязанные темы
беспорядок быль введение взгляд время высота дело игра искусство каждая каждый как книга лабиринт мысль неожиданное никто нить нрав образ она отрывки отступление первый переход полон помощь пот природа раз речь ростки связи современники тема читатель шаг эта этиПохожие цитаты
Каждый человек богат или беден в зависимости от того, в какой степени он может пользоваться предметами необходимости, удобства и удовольствия. Но после того как установилось разделение труда, собственным трудом человек может добывать лишь очень небольшую часть этих предметов: значительно большую часть их он должен получать от труда других людей; и он будет богат или беден в зависимости от количества того труда, которым он может распоряжаться или которое он может купить. Поэтому стоимость всякого товара для лица, которое обладает им и имеет в виду не использовать его или лично потребить, а обменять на другие предметы, равна количеству труда, которое он может купить на него или получить в свое распоряжение. Таким образом, труд представляет собою действительное мерило меновой стоимости всех товаров.
Адам Смит
Люди могут быть буквально отравлены ложными идеями и ложными учениями. У многих людей есть просто ужас в мысли о том, чтобы помещать яд в чай или кофе, но, похоже, не понимают, что, когда они учат ложным идеям и ложным доктринам, они отравляют связывающие время способности своих собратьев и женщин. Нужно остановиться и подумать! Нет ничего мистического в том, что идеи и слова - это энергии, которые сильно влияют на физико-химическую основу нашей временной привязки. Таким образом, люди не соответствуют «человеческой природе». Концепция человека как смеси животного и сверхъестественного на протяжении веков удерживала людей под смертельным заклинанием внушения, что животный эгоизм животная жадность являются их существенным характером, и заклинание действовало, чтобы подавить свою РЕАЛЬНУЮ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ ПРИРОДУ и предотвратить ее естественное и свободное выражение.
Альфред Коржибски
Много говорили о Куприне. Перечитываем.
Вчера пришли Зайцевы. Вспоминали. Смеялись. О Куприне трудно писать воспоминания, неловко касаться его пьянства, а ведь вне его о нём мало можно написать.
Потом Борис вспоминал, как на одном официальном банкете с министром Мережковский говорил речь, учил сербов, как бороться с большевиками. Неожиданно встал Куприн, подошёл к Мережковскому, тоже стал что-то говорить. Так продолжалось минуты 2. Потом Куприна увели. Вообще, он пил там с утра, три бутылки пива, а затем всё, что попало. Но никого в Сербии так не любили, как Куприна. К нему были приставлены два молодых человека, которые неотлучно были при нём. А когда приехали в Загреб - смятение, А.Ив. нигде не было. Оказывается, он заперся в клозете, его едва нашли.
Затем, приехав в гостиницу, переоделся, и они с Борисом отправились читать где-то - ведь в этих странах лекции бывают всегда по утрам.
Александр Иванович Куприн
Для меня - немца, «Зона-нуль» в значительной мере отражение реальной Стены между нашими мирами... В моём романе роль её играет «ничейная земля», какие-либо контакты с которой (даже радиосообщение!) строжайше запрещены. Идёт время, и вот уже никто не в состоянии даже вообразить, что же в действительности происходит на «той» стороне. Разумеется, я старался держаться подальше от прямых политических аналогий, но кто-то из читателей, несомненно, прочтет эту книгу как метафору нашего нынешнего разделения мира на «Восток» и «Запад». Если следовать этой параллели дальше, то я рассказываю в романе о шоке, который постиг жителей «Востока», когда в один прекрасный день они обнаружили, что никаких замков на границе больше нет и путь на «ту» сторону свободен! Ждёт же их «там» - абсолютно непостижимый мир...
Герберт Вернер Франке
В середине всего находится Солнце. Действительно, в таком великолепнейшем храме кто мог бы поместить этот светильник в другом и лучшем месте, как не в том, откуда он может одновременно все освещать. Ведь не напрасно некоторые называют Солнце светильником мира, другие - умом его, а третьи - правителем. Гермес Трисмегист называет его видимым богом, а Софоклова Электра - всевидящим. Конечно, именно так Солнце, как бы восседая на царском троне, правит обходящей вокруг него семьей светил. Также и Земля не лишается обслуживания Луной, но, как говорит Аристотель в книге «О животных», Луна имеет наибольшее сродство с Землей. В то же время Земля зачинает от Солнца и беременеет каждый год.
Таким образом, в этом расположении мы находим удивительную соразмерность мира и определенную гармоничную связь между движением и величиной орбит, которую иным способом нельзя обнаружить.
Николай Коперник
