Физика - особая культура, к ней это определение относится в большей степени, чем к любой другой науке. Физика включает в себя научные знания очень широкого диапазона: астрофизика, космология, биофизика и все то, что лежит между ними, и при этом она остается единым целым. В определённом смысле физики страдают высокомерием, потому что они привыкли считать, что всё им по плечу. Культура физики такова, что она даёт путь решения, подход практически для любой задачи. Если какая-то проблема кажется физику интересной, он автоматически считает, что эта проблема относится к его науке, является физической проблемой. И знаете, физики, в общем-то, имеют на своё высокомерие право: если уж они за что-то берутся, то обычно добиваются успеха. Другие науки более узконаправлены, сфокусированы, в них нет той культуры, о которой я говорю, нет настолько устоявшихся традиций, которые остаются в крови ученого, чем бы он ни занимался.
Дейвид ГроссСвязанные темы
другой знание кровь культура люба наука нет она они пря плечо право путь свое смысл степень той традиции успех ученый физик целое широкий эта это этотПохожие цитаты
... научная фантастика позволяет описывать стоящие перед человеком проблемы и его переживания, так сказать, в почти чистом виде; в своих лучших образцах научная фантастика - это литература предельных ситуаций, причем ситуацию выдвигает не общество и не история, а сам автор, руководствуясь соображениями наиболее выразительной характеристики своих героев, не испытывая никаких ограничений, если не считать границ научно возможного; даже принцип научной вероятности здесь необязателен.
Независимо от своей эстетической ценности научная фантастика может выполнять и социальную функцию. Её тема - это прежде всего воздействие науки и техники на каждодневную жизнь человека; об этом воздействии почти совсем не говорится в других областях современной литературы. Поэтому важна сама постановка вопроса научной фантастикой, ибо она дает читателю представление о характере общества, в котором он живёт.
Джеймс Блиш
Тот странный эффект, который романы Мураками производят на западного, да и на русского читателя, видимо, обусловлен тем, что мы читаем его в переводе. Дело в том, что в японском кардинально другой тип письменности, иероглифический, и поэтому при переводе исчезает гипертекстовость иероглифического письма, все многочисленные аллюзии и ссылки. Когда человек читает роман на своём родном языке, его ум снимает фильм по этому роману, экранизирует его. А когда читаешь Мураками, то возникает впечатление, что перед тобой возникает такая маленькая сцена, и на ней начинают действовать куклы. Если роман, написанный каким-нибудь западным писателем, похож на фильм, который снимает сознание, то тексты Мураками экранизируются внутри сознания как некое подобие мультфильмов - аниме или манга - поэтому они так привлекательны для западного читателя. Мне нравится Мураками, но я допускаю, что вся прелесть его текстов - это эффект, который возникает в переводе.
Виктор Олегович Пелевин
Конечно, можно провести аналогию и со светлейшим князем Меншиковым, но мне больше по душе другая аналогия - с бочкой Диогена. После моего насильственного отторжения от реального политического процесса и круга людей, которые этот процесс определяют, восторжествовала - возможно, неосознанно, в силу предшествующего жизненного опыта - тяга к научному познанию, исследованиям, анализу. Ведь я почти всю сознательную жизнь проработал как ученый, как преподаватель, как специалист по мировым экономическим процессам. А эта сфера тесно связана с проблемами философскими, метафизическими: о смысле бытия, предназначении человека. Конечно, поводы для переживания дает не только недавнее прошлое, но и недалекое будущее, судьба российского государства. Для большинства людей внешне создается впечатление, что есть какие-то трудности - экономические, технические, организационные, - и этим ограничивается их взгляд, их оценка.
Руслан Имранович Хасбулатов
Безусловно, деятельность РГО должна способствовать развитию внутреннего туризма., через реализацию проектов, направленных на изучение уникальных объектов и включение их в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Российских в этом списке всего несколько процентов. При таком разнообразии возможностей, которые даёт России её долгая и насыщенная история, её многонациональный народ и его культура, - всего несколько процентов! Да ведь целой жизни не хватит, чтобы все это посмотреть, познать, изучить. Вот где я вижу пространство для напряженной, глубокой работы Общества.
Без любви к Родине, к своей земле, к родному краю в Обществе работать невозможно. Формализм или корысть здесь просто не приживаются. Наоборот, ценятся подвижничество, инициатива, знания, настойчивость. В РГО уже много таких людей. Они заражают других не только своей увлечённостью, но и преданностью Отечеству.
Владимир Владимирович Путин
Валентина Матвиенко меня волнует меньше, потому что это очень простое явление. Она такая Елена Батурина, которая искренне убеждена, что Венеция - говно, где каналы воняют, домишки старые, и, конечно, нужно всю эту рухлядь снести и заменить монолитным железобетоном. Ведь снаружи всё то же самое будет, даже лучше! Она не понимает, что такое история. Она не понимает, что в старых вещах есть смысл. Старые туфли ведь выбрасывают, не так ли?
Но проблема, повторяю, не в ней. Да я бы Матвиенко в задницу целовал, если бы она одна такой была, а все вокруг про Питер понимали. Когда я читаю интервью Вуди Аллена, который говорит, что Петербург - один из самых потрясающих городов мира, и что это – одна из мировых жемчужин, но что это понимает он, а не жители Петербурга, я плачу. Я читал его интервью в «Ведомостях» и рыдал: Вуди Аллен это понимает, я понимаю, а этого не понимает не Матвиенко какая-то (да и бог совсем с ней), а сами петербуржцы.
Дмитрий Павлович Губин
