Он слышал трагедию Пушкина, и - классик присяжный - он не может не протестовать против романтизма её. Пушкин спрашивал его: «Признайтесь, что моя трагедия вам не нравится». - «Нет, не могу сказать этого: в своём роде она очень хороша. Один проповедник говорил, что всё в мире совершенно и лучше быть не могло. "Неужели вы то скажете и обо мне?" - спросил его горбатый. "А почему же нет, - возразил проповедник, - для горбатого вы очень хороши"».