Соседи утверждали, что [мать] меня любила. Я никогда не видел от неё материнского тепла. Я даже не знал, что это принято, пока не побывал однажды у своего школьного приятеля. Конечно, все эти тупые немцы в нашем квартале знали только железную дисциплину, это были действительно чёрствые люди.