Его мания величия обнаруживается только в исключительных случаях в самомнении, чудовищном, но всё же ещё понятном. По большей части к ней примешивается сильная доза мистицизма и веры в свою сверхъестественность. Простым самомнением можно признавать, когда он, например, говорит: «Что касается моего Заратустры, то я не допускаю, чтобы его понял тот, кто не чувствовал себя когда-нибудь уязвлённым каждым его словом и кто им когда-либо не восторгался: только тогда человек может пользоваться привилегией благоговейно приобщиться к халкионской стихии, которой порождён этот труд, к его солнечной ясности, шири, дали и определённости».
Макс НордауСвязанные темы
величие вера даль доза каждый мание мистицизм мое она определенность понятное привилегия простое самомнение сверхъестественность своя сильный слово случаи стихия тот труд часть человек ширь этот ясностьПохожие цитаты
Я могу общаться с учеными, писателями, художниками или политиками, но также счастлив в обществе автобусных кондукторов, монтеров и простых рабочих: профессия или призвание не важны. Все эти классы мне знакомы, хотя я представляю, что никто из них не назовет меня «своим». Вероятно, манера, в которой я был воспитан, мои приключения - и мой способ мыслить - лишили меня моего класса. Лишь среди праздных классов мне довольно неудобно. Я не умею развлекаться и убивать время. Многие люди заявляют, что только они меня понимают. Они не видят, как мало они видят, и каждый видит своё. Имя моё - Легион!.
Томас Эдвард Лоуренс
Ведь любая судьба к посторонним людям - чем повернута? Конспектом. Оглавлением В иную заглянешь и отшатнешься испуганно: кому охота лезть голыми руками в электрическую проводку этой высоковольтной жизни?
Бог дал человеку все, кроме времени.
Детское одиночество - я говорю о чувстве - может сравниться только со старческим. Самый любимый ребенок в семье, как и обласканный всеми детьми и внуками дед, независимо от обстоятельств, может чуять этот космический холод еще - уже близкой бездны. Одни еще недалеко ушли, другие подбираются все ближе.
Дина Рубина. На солнечной стороне улицы.
Дина Рубина
1) Я вывел формулу русского человека. Вот она: русским человеком может быть только тот, у кого чего-нибудь нет, но не так нет, чтобы обязательно было, а нет - и хрен с ним.
2) Я не хочу быть понятным, я хочу быть понятым.
3) Не страшно, когда тебя ненавидят ни за что. Страшно, когда есть за что ненавидеть.
4) Неужели нужно опуститься на самое дно, чтобы потом от этого дна отталкиваться?
5) Не путайте белое с острым.
6) Не надо уподобляться собаке, которая на Вас лает. Вы же не встаете на четвереньки и не лаете в ответ? Лучше всего не обращать внимания и она отстанет.
7) Радость замечательна нечаянно.
Никита Сергеевич Михалков
Для меня любой гражданин России - это русский человек. И я, как белорусский президент, никогда не противопоставлял белоруса и россиянина. Это родные народы. Иногда говорят: один народ. Может, кому-то это не нравится, но скажу так: это народы от одного корня. Есть российский - огромный ствол, а есть ствол - белорусы, украинцы; мы от одного корня. Мы оттуда вышли. И чего тут бояться? Это моя политика, моя идеология, я всегда её придерживался, я, наверное, с ней и умру. Этим всё сказано. Русский человек - это тот же белорус. Белорус - это тот же русский. Потому что мы одни корни имеем.
Александр Григорьевич Лукашенко
Цинизм есть единственная форма, в которой пошлые души соприкасаются с тем, что называется искренностью; и высшему человеку следует навострить уши при каждом более крупном и утончённом проявлении цинизма и поздравлять себя каждый раз, когда прямо перед ним заговорит бесстыдный скоморох или научный сатир. Бывают даже случаи, когда при этом к отвращению примешивается очарование: именно, когда с таким козлом и обезьяной по прихоти природы соединяется гений, как у аббата Галиани, самого глубокого, самого проницательного и, может быть, самого грязного из людей своего века; он был гораздо глубже Вольтера, а также в значительной мере молчаливее его.
Фридрих Ницше
