Виргиния, божественной красою Блистала ты! Но Рима властелин К тебе пылал напрасно грубой страстью; Ты, гордого полна негодованья, Отвергла нечестивый этот пыл. Ты безмятежно, пышно расцветала; И в дни, когда мечтанья золотые Ласкают нас, в дни радужной весны Тебе свой меч отец неумолимый В грудь чистую, как лилия, вонзил. И ты во мрак безропотно сошла. Ты говорила: пусть скорей поблекнет Краса моя, пусть ночь меня объемлет, - Не разделю с тираном ложе я; И если Риму смерть моя нужна, Чтобы воскреснуть мог он к жизни новой, Рази, отец, я умереть готова!
Алексей Николаевич ПлещеевСвязанные темы
весна властелин готов грудь день жизнь золотой как краса лилия ложа меч мочь моя мрак нечестивый ночь отец полон пыл радужная свой скорый смерть страсть тиран чистая этотПохожие цитаты
Я не умру, мой друг. Дыханием цветов
Себя я в этом мире обнаружу.
Многовековый дуб мою живую душу
Корнями обовьет, печален и суров.
В его больших листах я дам приют уму,
Я с помощью ветвей свои взлелею мысли,
Чтоб над тобой они из тьмы лесов повисли
И ты причастен был к сознанью моему.
Над головой твоей, далекий правнук мой,
Я в небо пролечу, как медленная птица,
Я вспыхну над тобой, как бледная зарница,
Как летний дождь прольюсь, сверкая над травой.
Нет в мире ничего прекрасней бытия.
Безмолвный мрак могил - томление пустое.
Николай Алексеевич Заболоцкий
Я мечтал о смерти, и вот я умер. Я уже не ощущаю этого мира и еще не коснулся другого. Я медленно скрываюсь под морскими волнами, совсем не чувствуя ужаса удушья. Мысли мои ни с тем миром, который я оставил, ни с тем, к которому я приближаюсь. На самом деле это нельзя сравнить с мыслями. И на сон это не похоже. Это, скорее, рассеяние, диаспора: распустили узел, и сущность рассасывается. Да это и не сущность больше. Я стал дымком от дорогой сигары и как дымок растворяюсь в прозрачном воздухе, а то, что осталось от сигары, рассыпается прахом.
Генри Миллер
Мне нравится весна, но она чересчур юна. Мне нравится лето, но оно слишком надменно. Поэтому более всего я люблю осень, когда листья чуть желтеют, их оттенки ярче, цвета богаче, и всё обретает налёт печали и предчувствия смерти. Её золотое богатство говорит не о неопытности весны, не о власти лета, но о зрелости и благожелательной мудрости надвигающейся старости. Осень ведает о границах жизни и полна довольства. Из осознания этих границ, из богатства опыта возникает симфония цвета, его изобилие, где зелёный говорит о жизни и силе, оранжевый – о золотистом удовлетворении, а пурпурный – о смирении и смерти.
Линь Юйтан
Те события изменили степень измерения рисков. Это было моим мнением тогда, является им и сегодня. В Нью-Йорке в тот день в результате теракта погибли более 3-х тысяч человек – ужасная цифра. После этого я решил: в этом вопросе вообще нельзя допускать риск. Нам говорили, что эти люди могут использовать химическое или биологическое оружие или даже ядерное, если до него доберутся. И это абсолютно изменило наше представление о безопасности и рисках. И я хочу четко сказать: это не была американская позиция, это была моя позиция и британская позиция.
Тони Блэр
Жизнь – это глупая штука. Всё в ней пошло и ничтожно. Ничего в ней нет святого, один сплошной сгущенный хаос разврата. Все люди живут ради чувственных наслаждений. Но есть среди них в светлом облике непорочные, чистые, как бледные огни догорающего заката...
Я – один, и никого на свете, который бы пошёл мне на встречу такой же тоскующей душой; будь это мужчина или женщина, я всё равно бы заключил его в свои братские объятия и осыпал бы чистыми жемчужными поцелуями, пошёл бы с ним от этого чуждого мне мира, предоставляя свои цветы рвать дерзким рукам того, кто хочет наслаждения.
Сергей Александрович Есенин
