Предлагаемая им новизна могла дотянуться до края пространства и времени, но никогда не выходила за грань реальности. Даже его космические пришельцы всегда были наполовину сопоставимы человеку, что придавало им правдоподобие. Я любил его, как и многие другие, за неизменную теплоту и остроумие, проницательное, но никогда не жестокое.