Я глубоко шокирован тем, что произошло. Я не прошу никаких привилегий, я признаю свои ошибки, я отдаю себе отчет в последствиях. Я не тот человек, который избегает ответственности. Но в конце концов я призываю каждого француза, который смотрит и слушает меня, задуматься, нормально ли это – прослушивать мои личные разговоры, начиная с сентября прошлого года?