Сталин и министр иностранных дел Франции Пьер Лаваль обсуждали, сколько дивизий каждая из сторон смогла бы выставить против Германии. Затем Лаваль попросил «сделать что-нибудь для поощрения религии и католиков в России. Это так помогло бы мне в делах с папой». «Ого! - воскликнул Сталин. - Папа! А у него сколько дивизий?».