Волна столыпинского «успокоения» докатилась до Московского университета и унесла Лебедева на вечный покой. Эта новая жертва снова и снова приводит на память невольный крик, когда-то вырвавшийся из наболевшей груди Пушкина, - крик отчаяния, крик проклятия родившей его стране: «Угораздило же меня с умом и с сердцем родиться в России».