Желание – так называется река, в которой вместо воды – мечтания, вместо воли – жажда, таится в ней крокодил страсти, а над ней кружат вороны забот, она подмывает корни дерева мужества, полна глубоких и трудно минуемых водоворотов иллюзий, берега ее усеяны острыми скалами тревог; лишь те, кто переправился через нее, радуются.
БхартрихариСвязанные темы
берег вода водовороты воля ворон дерево жажда желание заботы иллюзии корень крокодил мечтание мужество она полон река скалы страсть тревоги черезПохожие цитаты
1942 г., декабрь. Ташкент. Койка, на ней развалина, «тень своей тени». 66 лет, все болезни, лютый голод временами, всегда впроголодь, беспомощность, безвыходность, близкая неминучая смерть. Оглядывает «свой дивный горький век». И - воля к жизни, жажда преодолеть, «подняться над». - Венок сонетов «На подступах к Москве».
Вера Александровна Меркурьева
25 Марта. После обеда начал инструментовку варьяций Моцарта. С Паней и Толей на ферму. Спустился по дорожке натолкнулся на змею. Долгая борьба с самим собой; безумное желание убить. Наконец вернулся. Попал на развалины. Чудный вид. На извощике в парк. Паня. С ней ходил и пил воды.
Пётр Ильич Чайковский
Три страсти, простые, но неодолимо сильные, я пронёс через всю жизнь: жажду любви, поиск знаний и непереносимое сострадание к людской боли. Эти страсти подобно могучим ветрам швыряли меня в разных направлениях, вынуждали блуждать в океанской пучине физических страданий, ставили меня на грань отчаяния.
Бертран Рассел
Толстой наверняка катался на [велосипеде]-монстре с огромным передним колесом и крохотным задним. Представьте себе сцену - что-то вроде «Над вечным покоем» Левитана, тучи, простор... Только не река, а дорога через поле, и по ней катит граф Толстой, и борода летит на ветру. Русская литература обязана своим величием именно этим минутам.
Виктор Олегович Пелевин
Можно увлекаться какой-нибудь женщиной. Но чтобы дать волю этой грусти, этому ощущению чего-то непоправимого, той тоске, что предшествует любви, нам необходима, - и, быть может, именно это, в большей степени даже, чем женщина, является целью, к которой жадно стремится наша страсть, - нам необходима опасность неосуществимости.
Марсель Пруст
