В одном из наших разговоров [1815 г.] речь зашла о его поэмах и о том, как отразилась в них его собственная жизнь. О «Ларе» он, пряча глаза, сказал: «В ней - больше, чем во всех остальных». Я ответила, что она и впрямь его самая большая загадка и подобна «тьме, в которой боишься разглядеть призраков». Он часто говорил, что «Лару» разгадать труднее всего.