Цитаты на тему «Книга» - страница 35
Первым, одобрившим поэтические опыты Кручёных, был Велимир Хлебников. Вождь «будетлян» сразу же стал его соавтором. Сюжет и образы их поэмы «Игра в аду», этой, по определению Кручёных, «сделанной под лубок издевки над архаическим чёртом», отчасти навеяны «Пропавшей грамотой» Гоголя, любимейшего писателя обоих авторов. Тогда же Крученых издал свой полупародийный лирический цикл «Старинная любовь». Контраст противоположных стилевых планов ощущается в этом цикле настолько слабо, что позволяет воспринимать его и как традиционный жанр любовной лирики, и в аспекте авторской иронии. Сам автор в письме к Елене Гуро характеризовал «Старинную любовь» как книгу «воздушной грусти».
Алексей Елисеевич Кручёных
Когда так много взрослых критиков писали по поводу «невероятной оригинальности» первой книги о Гарри Поттере, я прочитал её, чтобы выяснить, из-за чего была суета, и осталась в некотором недоумении: она оказалась оживлённой детской фантазией, которая пересекается со «школьным романом», хорошее чтиво для своей возрастной группы, но стилистически обычное, творчески производное, а этически довольно подлое.
Урсула Крёбер Ле Гуин
Была недолго, как всегда, накинув на голову черное кружево. Оставила, как всегда, черты невероятного, неправдоподобного. Моя ташкентская мука оправдана ею. А жить - трудно, не жить - легче... От кровати до стола еле додвигаюсь... Вообще, последняя глава "Книги о Вере Меркурьевой" - лучше Вам ее не писать: сварливая, поедом едящая всех яга, сгорбленная, вся в морщинах, уродливая калека - и злая».
Вера Александровна Меркурьева
Я потому уделяю так много внимания аморальному, порочному, безобразному, жестокому, что хочу, чтобы другие знали, что и в этом есть ценность, знали, что всё это так же - если не более - важно, как и хорошее. Мне нужно было очистить свой организм от яда. Я выплеснул его в свои книги и, как это ни странно, оказал оздоровляющее воздействие на читателей, точно сделал им прививку, и у них выработалось что-то вроде иммунитета.
Генри Миллер
... наиболее мощные таланты выделяются, конечно, количеством открытых ими типов. Но и они тоже создают куда меньше типов, чем романов: можно проследить, как из книги в книгу переходят одни и те же человеческие типы. Возьмите идиота Достоевского - ручаюсь, что сумею обнаружить чуть ли не его двойника, брата в каждом из произведений великого романиста.
Франсуа Мориак
Я шестнадцать лет запрещен у нас как журналист. И случилось это по многим причинам, главной из которых была победа в Конституционном суде над Дубининым. Дубинин же принес постановление Верховного суда на заседание правительства, которое возглавлял тогда Ельцин. Ельцин попросил тогда список, возможно назначенцев на различные должности (не исключено, что очень хорошие), где была и моя фамилия. И он вычеркнул меня из этого списка... Но он вычеркнул меня не только из этого списка. Он вычеркнул меня тогда из очень многих вещей. (29 ноября 2007 года, Ленинградский Дом книги)
Владимир Викторович Мукусев
Если Новая Россия может с справедливою гордостью сказать, что дивный гений, вековечная гордость всей России, ей обязан довершением своего воспитания, что её благодатное небо, её благословенная природа, её монументальное прошедшее и волшебное, фантастическое настоящее, все эти роскошные, могучие впечатления были высшею школою для юноши-избранника, где он возмужал и укрепился, где почерпнул свои лучшие мечты и вдохновения, откуда явился во всеоружии на поприще подвигов и славы, то в этой великой заслуге Новороссийского края, незабвенной в книге бытия отечественной словесности, и Одессе принадлежит законная, неоспоримая доля.
Николай Иванович Надеждин
Найт заявил, что ошибался, отказывая в уважении книге ван Вогта за невразумительность и иррационализм, потому что если ван Вогт пользуется огромной популярностью, то тем самым писательская правда должна быть на его стороне, а задачу критика нельзя видеть в дискредитации таких творений во имя произвольных ценностей - если читающая публика не хочет их осознавать. Задача критика заключается в раскрытии тех черт сочинения, которым оно обязано популярностью.
Деймон Найт
![Все статьи в этой книге писаны одним лицом, самородным гением, который не соблаговолил выставить своего имени на заглавном листе. [А в фарсе «Как опасно предаваться честолюбивым снам»] грубый язык, грязные картины униженного человечества, анатомия чувствований развращённого сердца, выходки бессильной зависти и вообще нравственный и литературный цинисм, перед которым надобно жмурить глаза и затыкать уши! И это называется литературою! (Николай Алексеевич Некрасов)](https://cdn.citatyru.com/img/quotes_images_webp/51/nikolay-alekseevich-nekrasov-anatomiya-975451.webp)
«Тревожно и больно видеть сейчас, как разваливается отрасль, которая до сих пор является катализатором, стимулятором прогресса практически всех отраслей науки и народного хозяйства, и обидно, когда высшие руководители России на словах радеют за ракетно-космическую отрасль, а на деле-отказывают ей в финансировании».
Из книги А.А. Шмелёва «Люди долга и чести»: книга 2-я, стр 56, Москва 1998 год.
Аркадий Ильич Осташев
Ангел небесный явился мне во сне: «Я послан провидением, дабы предупредить тебя. Знаешь ли, одинокий странник, что за всё содеянное: поездки, книги, фотовыставки... будешь сурово наказан в старости? Никто не подаст тебе даже кружку воды...» - «Сгинь, зануда... - перебил я пернатого, - ты молвишь книжными штампами!».
Виктор Валериевич Пинчук
Клиффорд Д. Саймак был самым обаятельным из писателей Джона В. Кэмпбелла. И одно время он был очень плохим писателем, автором книги «Космические инженеры» .
Но Кэмпбелл что-то разглядел в нём, или он что-то разглядел в Кэмпбелле, и мало-помалу поднялся на ноги, приложив поистине героические усилия.
в его теле не было ни одной злой косточки, и это видно по его работе. Он был украшением жанра...
Клиффорд Дональд Саймак
«Ибо написано в «Книге пути»: тридцать спиц образуют колесо повозки, но только пустота между ними делает движение возможным. Лепят кувшин из глины, но используют всегда пустоту кувшина..., пробивают двери и окна, но только их пустота даёт комнате жизнь и свет. И так во всём, ибо то, что существует – есть достижение и польза, но только то, что не существует – даёт возможность и пользы, и достижения. Музыка Сати – музыка полезная для всех, кто её не может найти здесь. Она лишена поверхности, в ней насквозь видны мысли»...
Эрик Сати
Я уверен, что арест Александра Исаевича - месть за его книгу, разоблачающую зверства в тюрьмах и лагерях. Если бы власти отнеслись к этой книге как к описанию прошлых бед и тем самым отмежевались от этого позорного прошлого, можно было бы надеяться, что оно не возродится.
Мы воспринимаем арест Солженицына не только как оскорбление русской литературе, но и как оскорбление памяти миллионов погибших, от имени которых он говорит.
Андрей Дмитриевич Сахаров
В №34 журнала «Огонек» за 1969 год опубликован фельетон М. Андриасова «Лешачий сын, или эфир предмыслей», в котором шла речь о книжке стихов молодого ростовского поэта Владимира Сидорова «Я люблю тебя». Фельетон М. Андриасова обсуждался на открытом заседании партбюро и на собрании коммунистов Ростовской писательской организации. Собрание писателей-коммунистов признало критику правильной. В Ростиздате не было оказано квалифицированной редакторской помощи начинающему поэту В. Сидорову, издательство не проявило должной идейно-художественной требовательности к рукописи. Выход в свет книжки стихов «Я люблю тебя» в ее нынешнем виде является ошибочным. Собрание коммунистов рекомендовало правлению Ростовской писательской организации совместно с Ростиздатом пересмотреть состав редакционного совета областного книжного издательства и укрепить его идейно зрелыми, талантливыми писателями. Впредь книги молодых авторов, подготовляемые и выходу в свет в Ростиздате, должны иметь рекомендацию редсовета.
Владимир Сергеевич Сидоров
Утром, не вставая со своего дивана, взял томик И. С. Соколова-Микитова, просмотрел перед тем как возвращать в институтскую библиотеку. Скорее всего, читать всю книгу не стану, многое отжило, охота тоже как бы не моё дело, но вот раздел зарисовок и, как раньше не говорили, эссе «Моя комната» меня заинтересовали. Я ведь сам уже давно кружусь вокруг того, чтобы написать что-то, а возможно роман, о вещах, которые меня окружают. Вот и идея пришла: начну с кузнецовского фарфора, потом мебель, фотографии. Это все я еще раз просмотрю.
Иван Сергеевич Соколов-Микитов
К 1948 году, совершенно независимо от Н. Винера, ничего не зная о его трудах, Н. Кобозев в одиночку разработал совсем в иной терминологии и методике то, что за океаном стало кибернетикой .
В течение сорока лет профессор Московского университета, он, разумеется, никогда не был отмечен ни одним государственным поощрением, но постоянно был тесним.
Рассматривая эту книгу как сохранившийся осколок погибшей русской науки, читатель может живей вообразить её несостоявшиеся контуры.
Александр Исаевич Солженицын
Одоевский только что отпечатал тогда свои пёстрые сказки фантастического содержания, экземпляр был поднесён и Пушкину. При встрече на Невском Одоевскому очень хотелось узнать, прочитал ли Пушкин книгу и какого он об ней мнения. Но Пушкин отделался общими местами . Видя, что от него ничего не добьёшься, Одоевский прибавил только, что писать фантастические сказки чрезвычайно трудно. Затем он поклонился и прошёл. Тут Пушкин снова рассмеялся и сказал: «Да если оно так трудно, зачем же он их пишет? Кто его принуждает? Фантастические сказки только тогда и хороши, когда писать их нетрудно».
Владимир Александрович Соллогуб
- Представьте себе, идёт эта акция на главной культурной площади страны - перед Большим театром. Рвут книги, причем надрезанные, чтобы легче было рвать. Бросают в огромный унитаз и посыпают хлоркой - для дезинфекции. При этом звучит музыка из «Лебединого озера». И одного моего знакомого из Министерства культуры - он обычно проходил через этот сквер - останавливает милиционер: «Обойдите, пожалуйста. Здесь идёт акция». То есть милиция их охраняла от зевак.
корр.: Иначе говоря, действо для самих себя. Напоминает онанизм.
- Да, действительно похоже. Но это уже государственный онанизм. При Ельцине приехал бы ОМОН, и их бы быстро повязали.
Владимир Георгиевич Сорокин
