Цитаты на тему «Проза» - страница 3
Мы называем стихотворение дидактическим, когда видно, что его идея существовала прежде, чем поэт сообщил ей форму. А он ведь содеял чудо, уложив эту идею в точный размер, вбив, где следует, рифмы. Но истинный поэт все же тот, кто находит идею, выковывая стих. Посыл должен быть в самой рифме. Должно быть ощутимо, что в прозе писатель не воспользовался бы этим оборотом и что именно прекрасная рифма принесла с собой блестящий образ, которого ничем нельзя было бы объяснить, даже оправдать, не будь необходимости в рифме.
Ален
Джентльмен, наполнивший гладкими пустячками штук полтораста таких белых полос, производится в русские поэты, становится авторитетом, издает собрание своих стихотворений и начинает помышлять о признательности потомства, о монументе aere perennius. Я совершенно согласен признать за ними права на монумент, но позволю себе только дать читателю таких поэтов один совет: попробуйте, милостивый государь, переложить два-три хорошенькие стихотворения Фета, Полонского, Щербины или Бенедиктова в прозу и прочтите их таким образом. Тогда всплывут наверх, подобно деревянному маслу, два драгоценные свойства этих стихотворений: во-первых, неподражаемая мелкость основной идеи и, во-вторых, колоссальная напыщенность формы...
Владимир Григорьевич Бенедиктов
Избыток мастерства есть и у Довлатова. В его предложении слова крутятся до тех пор, пока они с почти слышным щелчком не встают на своё место. Зато их потом оттуда уже не вытрясешь.
Признак хорошей скульптуры - сдержанность, чтобы ничего не торчало. Статуи Микеланджело можно скатывать с горы.
Мука для критика - округлая ладность довлатовской прозы. Её можно понять, но не объяснить. Чем сложнее автор, тем легче его толковать. На непонятных страницах есть где разгуляться. Зато простота неприступна, даже та, что пишут на заборах.
Александр Александрович Генис
«Европеец» твой бесподобен. Мысли, образ выражения, выбор статей, всё небывалое в наших журналах со времён «Вестника Европы» Карамзина, и я думаю, что он будет иметь столько же успеха, как сей последний, ибо для своего времени он имеет все достоинства, которые тот имел для своего. Только не покидай своего дела. Все статьи, тобою писанные, особенно замечательны. Ты не можешь себе представить, с каким восхищением я читал просвещённые страницы твоего журнала, сам себе почти не веря, что читаю русскую прозу, так я привык почерпать подобные впечатления только в иностранных книгах.
Евгений Абрамович Баратынский
... Шатобриан прошлого года зачернил мне воображение духами, Мильтоновыми бесами, адом и бог знает чем. Он к моей лихорадке прибавил своей ипохондрии и, может быть, испортил и голову, и слог мой: я уже готов был писать поэму в прозе, трагедию в прозе, мадригалы в прозе, эпиграммы в прозе, в прозе поэтической. Не читай Шатобриана!
Константин Николаевич Батюшков
... удачны подражания антологической поэзии Вольтера, но в переводах Дмитриева решительно нет ничего мастерского, - нет ни призрака пластичности, ни искры поэзии или таланта. Это проза в стихах, которые в своё время действительно были хороши, а теперь стали очень плохи.
Виссарион Григорьевич Белинский
Остроумный князь Вяземский щедро сыплет сравнения и насмешки. Почти каждый стих его может служить пословицею, ибо каждый заключает в себе мысль. Он творит новые, облагороживает народные слова и любит блистать неожиданностью выражений. несмотря на неровное инде падение звуков и длину периодов в прозе. Его упрекают в расточительности острот, не оставляющих даже теней в картине, но это происходит не от желания блистать умом, но от избытка оного.
Пётр Андреевич Вяземский
... слава аллаху и пророку его Ф. Н. Глинке! - получаю письмо, развёртываю и зрю - стихи!.. Прочтя несколько слов, я догадался, что это письмо от Х., писанное прозою, но неровными строками с одной стороны (вероятно, от душевного волнения и сердечного трепета вследствие, чтения стихов Глинки), отчего эта проза и вышла похожею на стихи.
Фёдор Николаевич Глинка
После 1820-го года в русской литературе появился дух изыскательности, или, сказать общее, критицизма, основанного на истинной философии. Вот отчего мы начали глядеть неомрачёнными глазами на все литературы, вот отчего разрушились для нас французские пиитики, пали многие незаслуженные славы, и вот причина нынешнего бурного состояния нашей словесности. И г. Киреевский, и г. Сомов жалуются на неприличность нынешней полемики; правда, что тона полемики нашей похвалить нельзя, но нельзя ей и не порадоваться! Не благо ли уже одно то, что у нас теперь нельзя получить лаврового венка за два-три гладкие стихотворения и за несколько страничек опрятной прозы? Не благо ли та смелость, с какою срывают ныне маски с мнимых дарований, с поддельной учёности и обнажают небывалые заслуги? Гг. Киреевский, Сомов и князь Вяземский беспрестанно толкуют о хорошем тоне, о соблюдении приличий и в то же время сами бранятся, право, не хуже других...
Ксенофонт Алексеевич Полевой
Всякое сколько-нибудь замечательное или сильное явление имеет своих, часто неудачных подражателей. В последнее время нашей литературы Лермонтов был таким явлением и также увлёк за собою многих неудачных подражателей; к их числу принадлежит и г. Тургенев, сочиняющий, подобно Лермонтову, и в стихах, и в прозе. Перед нами теперь его небольшое стихотворение «Разговор», написанное размером «Мцыри». Постараемся передать читателям содержание этого сочинения, написанного вяло, не имеющего ни одного такого места, которое бы захотелось выписать.
Иван Сергеевич Тургенев
