Цитаты на тему «Мера» - страница 26
...все люди убеждают себя, что они делают этот мир лучше. Или, по крайней мере, что не делают его хуже. Что все мы стоим на правильной стороне. Даже если ... худшие из наших поступков служат какой-то высшей цели. Почти для каждого из нас существует граница между тем, что мы считаем добром и злом, и когда мы нарушаем собственный моральный кодекс, то ищем себе оправдание. По-моему, в криминологии это называется нейтрализацией. Мы можем оправдывать себя религиозными или политическими убеждениями, внушать себе, что нас вынудили, мы выдумываем справедливое обоснование своим нехорошим поступкам. Думаю, ничтожное меньшинство людей способно жить, осознавая, что они... плохие.
Фредрик Бакман
Сокращение, а затем и прекращение гонки вооружений, продвижение по пути, ведущему к всеобщему и полному разоружению, - важнейшее требование нашего времени. Известно, что Советский Союз давно выступает в пользу созыва Всемирной конференции по разоружению, с тем чтобы подойти к кардинальному решению этого насущного вопроса международной политики. Рассматривая перспективы прекращения гонки вооружений, мировая общественность положительно оценивает ряд мер, которые были осуществлены в последние годы СССР и США и которые направлены на предотвращение ракетно-ядерной войны, в первую очередь меры по ограничению стратегических вооружений. Новый прогресс в этом направлении, несомненно, стал бы крупнейшим вкладом в дело материализации разрядки и полностью соответствовал бы и интересам Европы.
Константин Устинович Черненко
Это верно, что в современных политических идеологиях отсутствует связь с трансцендентным. Но из элементов священного остается все же базовое чувство ответственности, отличающее вождя, и мессианская надежда. Не знаю, какого мнения сам о себе был Сталин, но почитайте поэтов: они видели в нем солнце или «первого и единственного». Это образы, конечно, не трансцендентные, но, по крайней мере, сверхчеловеческие. Миф о Сталине несет в себе тоску по архетипу. Нет такой «деградации», которая не напоминала бы о чём-то более высоком, утерянном или смутно желаемом.
Мирча Элиаде
Это трудная проблема - мамы и папы. К взрослым в послеоперационные палаты никого не пускают, чтобы «не заносили инфекцию», как мы, медики, говорим. А около детей сидят родители, хотя инфекция здесь еще страшнее. Это - уступка жалости. Нельзя, ну просто невозможно, отказать матери или отцу, когда их ребенок находится между жизнью и смертью. Некоторые, правда, помогают сестрам и няням: поднять, переложить, покормить. Персоналу работы хватает, и лишние руки всегда полезны. Но большей частью родители мешают. Ухаживать за больным нужно уметь. И нужны, кроме того, крепкие нервы. Или по крайней мере привычка. Попадаются истеричные и просто плохие люди. Им все кажется, что сестры и врачи недобросовестны, ленивы, жестоки. Чуть ли не одержимы желанием уморить их детей. Таких приходится выгонять, не обращая внимания на угрозы жаловаться. Впрочем, жалуются исключительно редко. Наверно, потом каждый все спокойно обдумает и устыдится. Слишком уж очевидна самоотверженная работа.
Николай Михайлович Амосов
Мы должны разъяснять - средствами пропаганды, различными мероприятиями и так далее, причём достаточно выразительно, - чехам выгоднее всего добросовестно работать, пусть даже они и питают тайную надежду, что, если дела Рейха пошатнутся, они снова получат свободу. Последнее нас не трогает. Мне нужно, чтобы чешский рабочий в полной мере участвовал в военных усилиях Германии, чтобы полностью использовать чешскую рабочую силу в здешней мощной военной промышленности, чтобы продолжать наращивать производство оружия... с этим прямо связано то, что мы, естественно, должны дать чешскому рабочему столько еды, чтобы он мог выполнить свою работу.
Рейнхард Гейдрих
- Смертно всё... Однако, следуя этому утверждению, придётся признать, что смертна также и смерть (подобно дивной мелодии, сыгранной на медной скрипке)... Не имея перед собой мало-мальски конкретного, осязаемого примера, ни одно человеческое сознание не способно поверить в исключительность какого-то предмета, - в том числе и смерти. А потому, пока существует смерть, вслед за нею, словно тень, по пятам волочится и бессмертие..., тихое, затаённое, маленькое - именно так оно существует. - По крайней мере, в форме желания, надежды, веры, гарантии или, на худой конец - вымученного примирения со смертью, всякий раз окрашенного поистине детским ужасом и страхом.
- Только слепой может утешать себя тем, что не видит очевидного...
Борис Йоффе
Нас хоронила артиллерия.
Сначала нас она убила.
Но, не гнушаясь лицемерия,
Теперь клялась, что нас любила.
Она выламывалась жерлами,
Но мы не верили ей дружно
Всеми обрубленными нервами
В натруженных руках медслужбы.
Мы доверяли только морфию,
По самой крайней мере ― брому.
А те из нас, что были мертвыми, ―
Земле, и никому другому.
Один из них, случайно выживший,
В Москву осеннюю приехал.
Он по бульвару брел как выпивший
И средь живых прошел как эхо.
Кому-то он мешал в троллейбусе
Искусственной ногой своею.
Сквозь эти мелкие нелепости
Он приближался к Мавзолею.
Он вспомнил холмики размытые,
Куски фанеры по дорогам,
Глаза солдат, навек открытые,
Спокойным светятся упреком.
Константин Ильич Левин
Когда Векшин разомкнул глаза, солнце освещало довольно безотрадный беспорядок на столе, но окно было открыто, воздух в комнате после вчерашней грозы был особенно свеж и взбодряюще пахнул сельдереем, ― Зина Васильевна уже успела сходить на рынок. Векшин сразу заметил на стуле возле себя почтовый пакет с роговским штемпелем на марке, но взялся за него не прежде, чем оделся и тщательно выбрился. Однако, по мере того как близилась минута прочтенья, нетерпение сменялось колебанием недоверия. Векшин ждал корявой, нескладной весточки, написанной с ошибками, на случайном лоскутке, а перед ним лежало нечто исполненное писарским, с фронтовыми зачесами почерком, каким не пишутся письма с родины.
Леонид Максимович Леонов