Цитаты на тему «Вождь» - страница 2
Талант, даже гений, честно дадут только медленный успех, если дадут его. Это мало! Мне мало. Надо выбрать иное... Найти путеводную звезду в тумане. И я вижу ее: это декадентство. Да! Что ни говорить, ложно ли оно, смешно ли, но оно идёт вперёд, развивается, и будущее будет принадлежать ему, особенно когда оно найдёт достойного вождя. А этим вождём буду Я! Да, Я!
Валерий Яковлевич Брюсов
Давайте подавать голоса только за честных людей, довольно всех иных прочих!.. Важен ум и талант, но еще важнее употребление, какое из них сделают, а это вопрос совести. Совестливый человек, будучи удостоен избрания всенародного, не поленится изучить, что нужно, а бессовестный поленится, вот разница. Человек честный там, на высоте, не поддастся соблазну тщеславия, не продаст своего голоса влиятельному вождю, не увлечется софизмами, а человек нетвердой совести все это сделает.
Михаил Осипович Меньшиков
Анархия, отсутствие господина, суверена - такова форма правительства, к которой мы с каждым днем все более приближаемся и на которую мы, вследствие укоренившейся в нас привычки считать человека правилом, а волю его законом, смотрим как на верх беспорядка и яркое выражение хаоса. Рассказывают, что некий парижанин 17-го столетия, услышав, что в Венеции совсем нет короля, не мог опомниться от изумления и помирал со смеху, когда ему рассказывали об этом смешном обстоятельстве. Такова сила предрассудка: все мы без исключения хотим иметь вождя или вождей.
Пьер Жозеф Прудон
...И снова монотонно звучат предложения: «Верность», «Отвага», «Победа»...Нет, нет, нет! И вдруг взор мой падает на лежащую на столике книгу Джованьоли «Спартак». Я беру её в руки и говорю: Нам нужен девиз, отображающий лучшие качества атлета: мужество, волю к борьбе, стойкость и силу, верность идее. Вождь гладиаторов имел все эти качества. Давайте назовём новое общество «Спартак». Предложение понравилось, на том и порешили.
Спартак (футбольный клуб, Москва)
Это верно, что в современных политических идеологиях отсутствует связь с трансцендентным. Но из элементов священного остается все же базовое чувство ответственности, отличающее вождя, и мессианская надежда. Не знаю, какого мнения сам о себе был Сталин, но почитайте поэтов: они видели в нем солнце или «первого и единственного». Это образы, конечно, не трансцендентные, но, по крайней мере, сверхчеловеческие. Миф о Сталине несет в себе тоску по архетипу. Нет такой «деградации», которая не напоминала бы о чём-то более высоком, утерянном или смутно желаемом.
Мирча Элиаде