Цитаты на тему «Гром» - страница 2
Мы не нуждаемся в рецензии нашего фильма.
То что ощущаем мы, другим не видно.
Сегодня молния и гром - завтра мир.
Но мы по сторону экрана, что закрытый ширмой.
Мы вдвоём и нас давно уже накрыли волны.
Но мы живём, мы любим в этом мире огромном.
Припев: Миллионы глаз смотрят на нас.
Делят на Венеру и на Марс.
Мы наденем солнцезащитные.
Мы с тобой внеорбитные.
Юлианна Юрьевна Караулова
Этим и страшна жизнь кругом. Чем она оглушает, громом и молнией? Нет, косыми взглядами и шепотом оговора. В ней все двусмысленность и подвох. Отдельная нитка, как паутинка, потянул её – и нет конца, попробуй выбраться из сети – только больше запутаешься. И над сильным властвует подлый и слабый.
Борис Леонидович Пастернак
Тогда я пришел в гнев и проклял проклятием молчанья реку и кувшинки, и ветер, и лес, и небо, и гром, и вздохи кувшинок. И они были объяты моим проклятием и сделались немы. И луна остановила свой трудный путь по небу, и гром утих, и молнии не блистали больше, и тучи повисли неподвижно, и воды вошли в своё ложе и остались там, и деревья перестали качаться, и кувшинки не вздыхали больше и не подымалось больше из их толпы ни малейшего шёпота, ни звука по всей обширной пустыне без границ. И я поглядел на надпись на скале, и она переменилась; и теперь буквы составляли слово: « М о л ч а н и е ».
Эдгар Аллан По
Нас мало – юных, окрыленных,
не задохнувшихся в пыли
ещё простых, ещё влюблённых
в улыбку детскую земли.
Мы только шорох в старых парках,
мы только птицы, мы живём
в очарованье пятен ярких,
в чередованьи звуковом.
Мы только мутный цвет миндальный,
мы только первопутный снег,
оттенок тонкий, отзвук дальний,-
но мы пришли в зловещий век.
Навис он, грубый и огромный,
но что нам гром его тревог?
мы целомудренно бездомны,
и с нами звёзды, ветер Бог.
Владимир Владимирович Набоков
Все в доме пасмурно и ветхо,
Скрипят ступени, мох в пазах
А за окном - рассвет и ветка
В аквамариновых слезах.
А за окном кричат вороны,
И страшно яркая трава,
И погромыхивание грома,
Как будто валятся дрова.
Смотрю в окно,
От счастья плача,
И, полусонная еще,
Щекою прохладное плечо
Но ты в другом, далеком доме
И даже в городе другом.
Чужие властные ладони
Лежат на сердце дорогом.
А это все - и час рассвета,
И сад, поющий под дождем, -
Я просто выдумала это,
Чтобы побыть
С тобой вдвоем.
Вероника Тушнова
Гром победы, раздавайся!
Веселися, храбрый Росс!
Звучной славой украшайся.
Магомета ты потрёс!
Воды быстрые Дуная
Уж в руках теперь у нас;
Храбрость Россов почитая,
Тавр под нами и Кавказ.
Уж не могут орды Крыма
Ныне рушить наш покой;
Гордость низится Селима,
И бледнеет он с луной.
Гавриил Романович Державин
По радио холодный русский голос
Не признает, что Севастополь пал.
Душа моя, должно быть, раскололась,
Пока ты в Белой армии не спал.
Как бились страшно наши под Каховкой,
Мучительно отстаивали Крым.
Серебряною маленькой подковкой
Луна всходила через белый дым.
На кладбище о Блоке ты заспорил,
Пока к утру не начался погром,
История рассудит. Рок ускорил
Возмездие. И вот - последний гром.
Алла Сергеевна Головина
С преступной гордостью обидных,
Тупых желаний и надежд,
Речей без смысла, дум постыдных
И остроумия невежд,
В весельях наглых и безбожных,
Средь возмутительных забав
Гниёте вы, - условий ложных
Надменно вытвердя устав!
Всё так же лжёт и срамословит
И раболепствует язык!
Господь! Господь, вонми моленью,
Да прогремит бедами гром
Земли гнилому поколенью
И в прах рассыплется Содом!
А ты, страдающий под игом
Сих просвещённых обезьян, -
Пора упасть твоим веригам!
Пусть, духом мести обуян,
Восстанешь ты и, свергнув бремя,
Вещав державные слова,
Предашь мечу гнилое племя,
По ветру их рассеешь семя
И воцаришь свои права!..
Иван Сергеевич Аксаков
Сын неги и веселья,
По музе мне родной,
Приятность новоселья
Лечу вкусить с тобой;
Отдам поклон Пенату,
А милому собрату
В подарок пук стихов.
Вхожу в твою обитель:
Здесь весел ты с собой,
И, лени друг, покой
Дверей твоих хранитель.
А ты, мой друг-поэт,
Храни твой дар бесценный;
То Весты огнь священный;
Пока он не угас -
Мы живы, невредимы,
И Рок неумолимый
Свой гром неотразимый
Бросает мимо нас.
Но пламень сей лишь в ясной
Душе неугасим.
Константин Николаевич Батюшков
... аккорды в хрустале озёрных вод -
Их в чёрном клюве лебедь нам несёт.
А из густых лугов светло и гордо
Летят в долину звучные аккорды
И плавно растекаются по ней.
Свирель поёт отчётливей, звучней, -
Вы счастливы и лучезарны стали...
Все это так; но вот затрепетали
В тех сладких песнях странные грома:
С величием смешалась Мощь сама.
Но ведь, сказать по правде, эти темы -
Дубинки, а поэты-Полифемы
Тревожат ими море. Вечный свет -
Поэзия, ей иссяканья нет.
Тихонько мощь в ней дремлет, и могли бы
Её бровей изящные изгибы
Очаровать. Её не грозен вид -
Она лишь мановением царит.
Хоть родилась от муз, но эта сила -
Лишь падший ангел; вмиг бы своротила
Деревья с корнем; саван, черти, тьма
Ту силу радуют, её сама
Изнанка жизни, тернии питают;
О силе помня, часто забывают
Поэзии живительный итог:
Дать утешенье и ввести в чертог
Высокой мысли.
Джон Китс
Первую половину лета мы ходили все в крови и опухолях от комариных укусов. В безветренные жаркие дни, когда в небе сутками стояли на одном месте всё те же пухлые, похожие на вату облака, в заводях и озёрах появлялась мелкая водоросль, похожая на плесень, ― ряска. Вода затягивалась липкой зелёной плёнкой, такой толстой, что даже грузило её не могло пробить. Перед грозой рыба переставала клевать. Она боялась грозы, затишья, когда земля глухо дрожит от далёкого грома.
Константин Георгиевич Паустовский
Вы собирались когда-то, другь мой, писать «Опроверженіе язычества», непремѣнно примите меня въ сотрудники. Я обуреваемъ обличительною яростью и съ нескрываемымъ удовольствіемъ припоминаю стихи В. Иванова:
Дулъ вѣтеръ, осыпались розы,
Склонялся скорбный кипарисъ...
Обнажены роптали лозы:
«Почилъ великій Діонисъ».
И съ тризны мертвенно-вакхальной
Мы шли туманны и грустны,
И былъ далекъ земли печальный
Возвратъ языческой весны.
Не «почилъ», a яросто истуканъ его расколотили и оттуда выбѣжали гнѣздившіеся тамъ мыши и тараканы. Да будетъ воля Божія какъ на небѣ, такъ и на любимой и родной землѣ, но «языческой весны» ей не нужно.
...Отъ язычества празднуется Новый Годъ, но 1-го января поминается какъ бы намѣренно церковью Василій Великій, эта «молнія проповѣданій», «труба Божественнаго грома», «свѣтоносный таинникъ Христовъ Василій».
Юрий Ананьевич Сидоров
Люблю грозу в начале мая,
Когда весенний, первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Грохочет в небе голубом.
Гремят раскаты молодые,
Вот дождик брызнул, пыль летит,
Повисли перлы дождевые,
И солнце нити золотит.
С горы бежит поток проворный,
В лесу не молкнет птичий гам,
И гам лесной, и шум нагорный ―
Всё вторит весело громам.
Фёдор Иванович Тютчев
