Цитаты на тему «Ноша» - страница 2
Есть одна песня на альбоме, которая пришла ко мне и, так сказать, переполнила меня, буквально, когда я шел по улице. Я всегда ношу собой небольшой диктофон. Я достал его, и, представьте, я иду по улице, люди смотрят на меня, а я просто начинаю петь в этот диктофон - полностью всю мелодию и весь текст. Когда я дошел до дома, песня уже была готова.
Дэйв Гаан
Из вихря, холода и света
Ты создал жизнь мою, Господь!
Но, чтобы песнь была пропета,
Ты дал мне страждущую плоть.
И я подъемлю с горьким гневом
Три ноши: жалость, нежность, страсть, -
Чтоб всепрощающим напевом
К твоим ногам, порой, упасть.
И сердца смертную усталость
Ты мучишь мукой долгих лет -
Затем, чтоб нежность, страсть и жалость
Вновь стали - холод, вихрь и свет!
Александр Сергеевич Кочетков
В конце необозримого пространства, пересекаемого морями, реками, горами и оврагами, возвышалась Вавилонская башня, в несколько тысяч ярусов; над нею развевался флаг с надписью: «Хороший конец, всему делу венец». Люди плыли туда, ехали, бежали, шли и ползли, каждый с тяжёлою котомкой за плечами. В воздухе кружились какие-то светлые призраки с лучезарными крыльями и черти в разных отвратительных видах. Светлые призраки указывали только путь, но не ускоряли шествия странников и не облегчали их тяжкой ноши. Черти кричали: «Кто хочет к нам, мы тотчас приставим на место». Чертополох увидел себя ползущего по большой дороге: он усугубил внимание, и вдруг чёрт схватил его представителя за волосы и поднял вверх. «Ах, какой счастливец!» - воскликнули из толпы. Чёрт понёсся с представителем Чертополоха к башне и, добравшись до самой высоты, пустил его, - и он упал в пропасть. Черти захлопали в ладоши, раздался свист, и виденье исчезло.
Фаддей Венедиктович Булгарин
Перед судом ума сколь, Каченовский! жалок
Талантов низкий враг, завистливый зоил.
Как оный вечный огнь при алтаре весталок,
Так втайне вечный яд, дар лютый адских сил,
В груди несчастного неугасимо тлеет.
На нём чужой успех, как ноша, тяготеет;
Счастливца свежий лавр - колючий терн ему;
Всегда он ближнего довольством недоволен
И, вольный мученик, чужим здоровьем болен.
Пусть сей оценщик слов и в азбуке знаток
Теребит труд ума с профессорских досок,
Как поседевшая в углах архивы пыльной
Мышь хартии грызёт со злостью щепетильной.
Пётр Андреевич Вяземский