Цитаты на тему «Стены» - страница 2
На следующий день я снова встала в восемь часов утра, неслыханное для Петербурга время, чтобы посетить Императорское балетное училище Там я увидела ряды маленьких девочек, повторяющих все те же мучительные упражнения. Они часами стояли на пуантах, словно жертвы жестокой и никому не нужной инквизиции. Громадные пустые танцевальные залы, чуждые красоты и вдохновения, с единственным украшением на стенах в виде царского портрета, были похожи на комнаты пыток. Я пришла к глубокому убеждению, что Императорское балетное училище враждебно природе и искусству.
Айседора Дункан
Карабкаясь с камня на камень, цепляясь кой-как за гладкие и скользкие выступы, то пробираясь ползком по узким ложбинкам, то вися над пропастью и рискуя на каждом шагу сломать себе шею, мы спустились, наконец, в ущелье, даже в этой глуши выдававшееся своею оригинальною дикостью. Шириною не более двух аршин, оно казалось длинным коридором с отвесными, чёрными, каменными стенами, на поверхности которых кое-где светло-серебристыми пятнами ложился скудный лишайник.
Тут всё поражало крайним бесплодием. Две-три жалкие былинки, захиревшие и жёлтые, трепались у самого откоса на случайно попавшем сюда клочке землицы - и больше ничего. Со всех сторон нас встречали только чёрно-серые и чёрно-красные изломы камня, выстилавшего даже дно этого дикого ущелья.
Василий Иванович Немирович-Данченко
Мы приходим сюда, отпираем неаккуратно покрашенную белую дверь, забываем обо всем, что случается в мире, где бросаются словами, улыбаются назло бывшим или несбывшимся, меряются брендами и томиками Коэльо, ценят выше всего то, что уже завтра будет обитать на помойке.
В этих молчаливых стенах мы отказываемся от диет, запиваем никотин колой или чем-нибудь покрепче, жарим яичницу на сливочном масле, спим на пыльных простынях, не чистим зубы на утро. Перестаем красться на цыпочках изо дня в день, боясь ненароком разбудить притихшие чувства. Дом этот оторван от мира, полон правды и целых армий муравьев, марширующих по подоконникам. Мы снова здесь.
Эльчин Сафарли
И сотворили школу так, как повелел им дьявол.
Ребенок любит природу, поэтому его замкнули в четырех стенах.
Он не может сидеть без движения - его принудили к неподвижности.
Он любит работать руками, а его стали обучать теориям и идеям.
Он любит говорить - ему приказали молчать.
Он стремится понять - ему велели учить наизусть.
Он хотел бы сам искать знания - ему их дают в готовом виде.
И тогда дети научились тому, чему никогда бы не научились в других условиях. Они научились лгать и притворяться.
Адольф Ферьер
Верните время! На две секунды,
На вдох и выдох, я всё успею:
Вернусь из прошлого Ниоткуда,
Где липкий сумрак залил аллеи.
Сломаю стрелки, чтоб сны зависли,
По ржавым стенам размажу горе,
Сотру всю память, что смяла мысли
И топит утро моё в миноре.
Закрою окна - бессмертный ветер
Гуляет в доме ушедших в море
Верните время!, и я, поверьте,
На жизнь со смертью ещё поспорю.
Лариса Васильева
Нет, мертвые не умерли для нас!
Есть старое шотландское преданье,
Что тени их, незримые для глаз,
В полночный час к нам ходят на свиданье,
Что пыльных арф, висящих на стенах,
Таинственно касаются их руки
И пробуждают в дремлющих струнах
Печальные и сладостные звуки.
Мы сказками предания зовем,
Мы глухи днем, мы дня не понимаем;
Но в сумраке мы сказками живем
И тишине доверчиво внимаем.
Мы в призраки не верим; но и нас
Томит любовь, томит тоска разлуки...
Я им внимал, я слышал их не раз,
Те грустные и сладостные звуки!
Иван Алексеевич Бунин
- Надеюсь, украшения на стенах не вызовут у вас смущения. Тут раньше жили мужские особи, и они, естественно, украсили свое жилище изображениями нидианских женщин, а не пейзажами.
Хьюлитт пригляделся к картинам, изображавшим рыжих плюшевых мишек, расположившихся, вероятно, по мнению нидиан, в эротических позах, и постарался не расхохотаться.
Джеймс Уайт (фантаст)
Вакуум молчаливыми магнитными бурями атаковал бронированную оболочку его корабля, которая уже не была такой гладкой, такой незапятнанной, как много времени назад, когда он отправлялся в полет, стоя на колонне вспененного огня. Металл, наиболее твердый и устойчивый из возможных, постепенно улетучивался, уступая атакам бесконечной пустоты, которая, прилипая к глухим стенам этого столь земного, столь реального предмета, высасывала его снаружи так, что он испарялся, слой за слоем, невидимыми облачками атомов - но броня была толстой, рассчитанной на основе знаний о межзвездной сублимации, о магнетических порогах, о всевозможных водоворотах и рифах величайшего из возможных океанов - пустоты.
Корабль мчался так быстро, почти как свет, и так тихо, как тень, как будто бы он вообще не двигался, а только вся Галактика покидала его, опадая в глубину спиральными извивами своих ртутных, пылью прошитых рукавов.
Станислав Лем
Вчера я был в Ипатьевском монастыре .
Обведённая венцом снегов, раскрашенная кармином и лазурью, легла на задымлённое небо севера, как пёстрый бабий платок, расписанный русскими цветами.
Линии непышных её куполов были целомудренны, голубые её пристроечки были пузаты, и узорчатые переплёты окон блестели на солнце ненужным блеском.
В пустынной этой церкви я обошёл древние иконы, весь этот склеп и тлен безжалостной святыни.
Угодники - бесноватые нагие мужики с истлевшими бёдрами - корчились на ободранных стенах, и рядом с ними была написана российская богородица: худая баба, с раздвинутыми коленями и волочащимися грудями, похожими на две лишние зелёные руки.
Древние иконы окружили беспечное моё сердце холодом мертвенных своих страстей, и я едва спасся от них, от гробовых этих угодников.
Их бог лежал в церкви, закостеневший и начищенный, как мертвец, уже обмытый в своём дому, но оставленный без погребения.
Исаак Эммануилович Бабель
Здесь у нас Отель Весёлой Науки, - однажды сказал граф, внезапно удержав жену на одном из шумных приёмов. - В этих стенах мы пытаемся возродить былые изящества и галантность, которыми славилась Аквитания, а значит, и Франция. Так, в Тулузе, только что завершились знаменитые «Цветочный игры». «Золотая фиалка» была присуждена молодому поэту из Руссильона. Из всех уголков Франции и даже со всего мира именно в Тулузу приезжают мастера рондо, чтобы отдать свои творения на суд под покровительством Клеманс Изор, лучезарной вдохновительницы трубадуров прошлого.
Анн и Серж Голон
