Цитаты на тему «Мои» - страница 15
Должен признаться, что из всех моих коллекций первая потребовала от меня наименьших усилий и доставила меньше всего волнений. Я не рисковал разочаровать публику, потому что она меня не знала и ничего не ждала. Конечно, мне хотелось ей понравиться, но, по сути, на карту было поставлено только мое самоуважение. А я в первую очередь хотел представить безупречно сделанную работу. В мои намерения не входила революция в моде, я хотел добросовестно осуществить свои творческие замыслы. Моим идеалом была марка «добросовестного работника» - категория, прямо скажем, неяркая, но для меня крайне ценная, так как предполагает честность и качество. Но случилось так, что мое очень скромное притязание показалось нашей нерадивой и небрежной эпохе взрывом бомбы.
Диор, Кристиан
Идеальную формулу воспитания детей вывел Федор Михайлович Достоевский в романе «Братья Карамазовы». Он пишет, что самое лучшее воспитание - это хорошее воспоминание, которое вынес человек из детства... Моя задача сделать все от меня зависящее, чтобы в памяти моих детей, в их сознании и, в гораздо большей степени, в подсознании осталось как можно больше проникнутого добротой, любовью, истиной. То, о чем я говорю на кухне со своей женой, когда ребенок в соседней комнате читает книжку или играет, останется у него в памяти. И, может быть, из этого потом и будут строиться его мысли, чувства, его отношение ко всему происходящему. Повзрослевший ребенок сам не будет понимать, откуда у него такое отношение, такое поведение.
Игорь Гагарин
Ещё не успел я начать подвигов благочестия, а уже заразился тщеславием. Ещё не успел вступить в преддверие, а уже мечтаю о внутреннем святилище. Ещё не положил начатков жизни богоугодной, а уже ближних моих обличаю. Ещё не узнал, что есть истина, а хочу быть наставником других. Душа моя! Все даровал тебе Господь - смысл, разум, ведение, рассуждение, познай же полезное для тебя. Как мечтаешь ты сообщать свет другим, когда ты сама погружена ещё во тьму? Врачуй прежде самое себя, а если не можешь, то оплакивай слепоту свою.
Ефрем Сирин
Прощай, веселье в Лавалетте!
Прощай, сирокко, солнце, пот!
Дворец, где редко был я в свете,
Дома, куда опасен вход,
Ступеньки улиц, без изъятья
Всем, кто там был, предмет проклятья,
Купцы - банкроты каждый день,
Шумливой черни брань и лень,
Без писем почта, и болваны,
С других болванов обезьяны,
И ты, проклятый карантин,
Мне с лихорадкой давший сплин!
Для мистрисс Фрэзер наступил
Теперь черед. Ты ждёшь, читатель,
Моих похвал ей? Полно, кстати ль?
Когда бы я тщеславно мнил,
Что стоит капельки чернил
Моя хвала, - без затрудненья,
Конечно, я б для восхваленья
Стишок - другой ей посвятил;
Но здесь, могу сказать по чести,
Моей совсем не нужно лести:
Найдётся ей, уверен я,
Хвала получше, чем моя.
Джордж Гордон Байрон
В составе большого экипажа существенно не только что сказать своим подчинённым, но и как сказать.
Кое в чем я сознательно нарушал узаконенные формулировки внутрисамолетных переговоров.
Так, вместо высокопарного «Экипаж, взлетаю!», я, как, впрочем, и большинство моих коллег, перед началом разбега почти всегда говорил: «Поехали!»
Это стало в авиации общепринятым. Хотя некоторые наиболее последовательные сторонники уставной терминологии, бывало, упрекали меня за подобную, как им казалось, профанацию высокой терминологии нашего благородного ремесла.
- Что значит «поехали»? Ты что, извозчик или вагоновожатый? И вообще, вечно у тебя какие-нибудь отсебятины! Вчера опять в кепке летал. Черт знает что!
...
Неприязнь к шикарной фразе - «Экипаж, взлетаю!» - я почувствовал с тех пор, как однажды услыхал её из уст лётчика, который работал только на легкомоторных самолётах и перед взлётом гордо изрекал её, адресуясь к «экипажу» в составе... одного человека.
Марк Лазаревич Галлай
Мне нравится всё, что он делает, потому что это делает он, а не кто-то другой, всё то, что несёт на себе его отпечаток, всё то, частью чего он является, всё, что его окружает, ограничивает, сдерживает, сохраняет в рамках его личности. Я люблю то, что осталось от его молодости, не более и не менее; то, что сохранилось в границах его тела и души от времени, пространства и вечности – здесь чёткие границы моих владений в этом мире и в Ином.
Марсель Жуандо