Цитаты на тему «Наш» - страница 47
Всеобщее уважение к деньгам - это единственное в нашей цивилизации, что даёт надежду, единственное здоровое место в нашем общественном сознании. Деньги важнее всего, что есть в мире. Они являются столь же ярким и бесспорным отражением здоровья, силы, чести, щедрости и красоты, сколь бесспорно болезни, слабость, бесчестие, низость и уродство отражают их недостаток. Не последним из их достоинств является то, что они сокрушают людей низких с той же неизменностью, с какой укрепляют и возвышают людей благородных. И только когда они удешевляются до степени обесценения в глазах одних людей и удорожаются до степени недосягаемости в глазах других, только тогда они становятся проклятьем.
Джордж Бернард Шоу
Меня просто нет. Я не имею значения ни на каком уровне. Я - фальшивка, аберрация. Я - невозможный человек. Моя личность поверхностна и бесформенна, я глубоко и устойчиво бессердечен. Совесть, жалость, надежды исчезли давным-давно (вероятно, в Гарварде), если вообще когда-нибудь существовали. Границы переходить больше не надо. Я превзошел всё неконтролируемое и безумное, порочное и злое, все увечья, которые я нанес, и собственное полное безразличие. Хотя я по-прежнему придерживаюсь одной суровой истины: никто не спасётся, ничто не искупит. И всё же на мне нет вины. Каждая модель человеческого поведения предполагает какое-то обоснование. Разве зло - это мы? Или наши поступки? Я испытываю постоянную острую боль, и не надеюсь на лучший мир, ни для кого. На самом деле мне хочется передать мою боль другим. Я хочу, чтобы никто не избежал её.
Брет Истон Эллис
Откуда возникают эти твари, превращающие все вокруг себя в клоаку? Серые, неспособные ни на что настоящее людишки, они появляются всюду и всюду гадят, выдирая себе жирный кусок, которого вовсе не заслуживают. Им все безразлично - боль, кровь, подлость, предательство. Они на все пойдут ради собственного удобства, ради влияния, власти. Почему наверх всплывает только такая мразь? Наверное, это все же закономерно. Видимо, общество типа нашего изначально обречено... Дерьмократия... Власть дерьма.
Иар Эльтеррус
В нашем сердце, во всех сердцах, и в моем и в твоем, скрыты зародыши всех пороков и всех добродетелей. Лежат они там крошечными, невидимыми семенами; вдруг в сердце проникает солнечный луч или прикасается к нему злая рука, и ты сворачиваешь вправо или влево - да, вот этот-то поворот и решает все: маленькое семечко встряхивается, разбухает, пускает ростки, и сок его смешивается с твоею кровью, а тогда уж дело сделано.
Ханс Кристиан Андерсен
Один из миллиардов исчезающе-малых, в масштабе всего Космоса, существ, населяющих голубой планетный шарик, несётся человек сквозь бесконечность пространства и времени. Его жизнь эфемерна и коротка. И всё же он стремится любить, ища счастья себе и другим. Жизнь и впрямь героическое дело.
Раздумья по поводу того, как мы здесь оказались, похожи на поиски границ безбрежного пространства, искания конца времён. Нет ответов, а есть лишь удивление Тайной, благоговение и благодарность за то, что мы позваны быть.
И тогда рождается потребность отдавать и жертвовать. Так начинается служение - цель нашего пути, вхождение в мир радости.
Миллмэн, Дэн
Покой и самодовольство губительны для мира. Только в вечной неудовлетворенности залог вечного движения вперед, вечного торжества. Мир жив еретиками. Наш символ веры - ересь: завтра - непременно ересь для сегодня, обращённого в соляной столп, для вчера, рассыпавшегося в пыль. Еретики - единственное (горькое) лекарство от энтропии человеческой мысли. Никакая революция, никакая ересь - не уютны и не легки. Потому что это - скачок, это - разрыв, рана, боль. Но ранить нужно: у большинства людей - наследственная болезнь, а больным это болезнью (энтропией) - нельзя давать спать, иначе последний сон - смерть.
Евгений Иванович Замятин
Когда мы прошепчем усталое: «Хватит!», когда промахнемся в последнюю лузу, когда мы поймем, что наш катет не катит на самую плёвую гипотенузу, когда от надежды - ни маленькой крохи, и вышел из строя посадочный модуль, когда на виду у стоящих поодаль мы, воздух глотнув, захлебнемся на вдохе, когда нас отключат за все неуплаты, навряд ли сюрпризом окажется, если к нам с неба опустится некто крылатый, вальяжней покойного Элвиса Пресли. Глаза его будут - два черных колодца. Он скажет: «Вам, братцы, придется несладко » и розовой ручкой в младенческих складках возьмет нас в охапку - и в небо взовьется, где ветер и ветер, лишенный мотива, а равно и ритма, безвкусный и пресный. Мы будем при этом бесплотны на диво, хотя по другим ощущеньям - телесны. Не чувствуя больше душевную смуту, мозги ожиданием горя не пудря, пробьем облаков купидоновы кудри и к месту прибудем. Минута в минуту.
Александр Габриэль
Расправясь со мной как с вещью,
Вы для меня сами стали вещь,
Пустое место, а я сама на время - пустующим домом,
Ибо место которое
Вы занимали в моей душе было не малó.
Живите как можете -
Вы это тоже плохо умеете -
А с моей легкой руки, кажется, еще хуже, чем до меня -
Вам как мне нужны концы и начала,
И Вы как я прорываетесь в человека,
Сразу ему в сердцевину, а дальше - некуда.
Для меня земная любовь - тупик.
Наши сани никуда не доехали, всё осталось сном.
Марина Ивановна Цветаева
