Цитаты на тему «Наш» - страница 83
...Всякий благородный поступок, каждая высокая мысль, каждое нежное ощущение и все, что выходит из обыкновенного ряда наших обыкновенных действий, есть поэзия. Все, что может трогать сердце, наполнять и возвышать душу, есть поэзия. Любовь, гнев, ненависть суть страсти, и ежели стихи заставляют трепетать ту струну нашего сердца, которую сочинитель намеревается тронуть, в таком случае каков бы ни был наружный вид стихов, они – поэзия.
Николай Александрович Бестужев
Даже самый благополучный исход войны никогда не приведёт к распаду России, которая держится на миллионах верующих русских греческой конфессии.
Эти последние, даже если они впоследствии международных договоров будут разъединены, так же быстро вновь соединятся друг с другом, как находят этот путь друг к другу разъединённые капельки ртути. Это неразрушимое Государство русской нации, сильно своим климатом, своими пространствами и своей неприхотливостью, как и через осознание необходимости постоянной защиты своих границ. Это Государство, даже после полного поражения, будет оставаться нашим порождением, стремящимся к реваншу противником, как это мы и имеем в случае с сегодняшней Францией на Западе.
Отто фон Бисмарк
― Я помню октябрьские дни в Москве. Теперь смешно вспомнить: как мы, интеллигенты, были тогда мягкосердечны, как боялись пролить лишнюю каплю крови, как стыдились всякого лишнего орудийного выстрела, чтобы, упаси боже, не задеть Василия Блаженного или Ивана Великого. А солдатам нашим это было совершенно непонятно, и они, конечно, были правы... Что с тех пор каждому из нас пришлось видеть, переиспытать!
Кате стало неприятно, что рука Леонида касается её локтя.
― Погоди! На минутку! Она высвободила руку, наклонилась к кусту, сорвала под ним две веточки цветущего шпорника. И усердно стала их нюхать.
― Ну! Ну! ― жадно сказала она. ― Дальше!
― Ну, вот... ― Леонид шёл, качая в руке винтовку. ― В банкирском особняке, где я сейчас живу, попалось мне недавно «Преступление и наказание» Достоевского. Полкниги солдаты повыдрали на цигарки... Стал я читать. Смешно было. «Посмею? Не посмею?» Сидит интеллигентик и копается в душе.
Викентий Викентьевич Вересаев
После живописного, но прозаического романа Вальтера Скотта предстоит создать ещё другой роман, по нашему мнению, ещё более прекрасный и совершенный. Именно этот роман, который должен быть одновременно и драмой и эпопеей, живописным, но и поэтическим, полным реализма, но вместе с тем идеальным, правдивым, но и возвышенным, который заключит Вальтера Скотта в оправу Гомера.
Виктор Гюго
В составе большого экипажа существенно не только что сказать своим подчинённым, но и как сказать.
Кое в чем я сознательно нарушал узаконенные формулировки внутрисамолетных переговоров.
Так, вместо высокопарного «Экипаж, взлетаю!», я, как, впрочем, и большинство моих коллег, перед началом разбега почти всегда говорил: «Поехали!»
Это стало в авиации общепринятым. Хотя некоторые наиболее последовательные сторонники уставной терминологии, бывало, упрекали меня за подобную, как им казалось, профанацию высокой терминологии нашего благородного ремесла.
- Что значит «поехали»? Ты что, извозчик или вагоновожатый? И вообще, вечно у тебя какие-нибудь отсебятины! Вчера опять в кепке летал. Черт знает что!
...
Неприязнь к шикарной фразе - «Экипаж, взлетаю!» - я почувствовал с тех пор, как однажды услыхал её из уст лётчика, который работал только на легкомоторных самолётах и перед взлётом гордо изрекал её, адресуясь к «экипажу» в составе... одного человека.
Марк Лазаревич Галлай