Цитаты на тему «Каждая» - страница 14
У любви есть четыре фазы. Мир в основном обращает внимание на первую фазу, потому что об этом можно говорить - это страсть, либидо. Потом появляется сексуальная база - это уже более высокий уровень. Дальше идет дружба, а в самом конце идет фаза, которую редко кто может достичь: символом такой любви является любовь Бога к людям и людей к Богу - абсолютное посвящение себя другому человеку. Людей на протяжении всех этапов эволюции больше всего интересует именно первая фаза. В этом проблема - всем кажется, что пожар в отношениях может быть каждую ночь, но каждую ночь он бывает только у пожарных.
Януш Леон Вишневский
Философия должна отражать жизнь народа, а эта жизнь на каждом шагу, на каждой своей фазе должна порождать новую точку зрения. Созданные в прошлом системы застряли на одном месте, они уже изжили себя в тот момент, когда их последняя мысль была положена на бумагу. Жизнь идет вперед, вперед идет и ее философия. Для тех же, кто видит философию лишь в книгах с философским названием, какое значение может иметь философия в жизни какого-нибудь простого народа? Слепцы! Его философия вытекает из его же жизни. Какова жизнь, такова и ее философия.
Микаэл Налбандян
Помню: стоит в редакции «Аполлона» круглый трёхногий столик, за столиком сидит Гумилёв, перед ним груда каких-то пушистых, узорчатых шкурок, и он повествует собравшимся (среди которых было много посторонних), сколько пристрелил он в Абиссинии разных диковинных зверей и зверушек, чтобы добыть ту или иную из этих экзотических шкурок.
Вдруг встаёт Аркадий Аверченко, спрашивает у докладчика очень учтиво почему на обороте каждой шкурки отпечатано лиловое клеймо петербургского Городского ломбарда. В зале поднялось хихиканье - очень ехидное, ибо из вопроса сатириконского насмешника следовало, что все африканские похождения Гумилева - миф .
Гумилёв ни слова не сказал остряку. На самом же деле печати на шкурках были поставлены музеем Академии Наук, которому пожертвовал их Гумилёв.
Аркадий Тимофеевич Аверченко
― Но Брюсов, помилуйте! ― Цевницы, гробницы, наложницы, наяды и сирены, козлоногие фавны, кентавры, отравительницы колодцев, суккубы, в каждой строке грехопадение, в каждом четверостишии свальный грех, ― и всё пифии, пифии, пифии...
А ведь какой успех, какое поклонение, какие толпы учеников, перипатетиков, обожателей, подражателей и молодых эротоманов, не говоря уже о вечных спутницах, об этих самых «молодых девушках, не лишённых дарования», писавших письма бисерным почерком и на четырёх страницах, просивших принять, выслушать, посоветовать и, если можно, позволить принести тетрадку стихов о любви и самоубийстве...
Валерий Яковлевич Брюсов
Политики все как один согласны, что клеветнических измышлений [в романе] нет, но что сатира на человеческое общество чересчур сурова. Время от времени, конечно, попадаются и люди более дотошные, которые доискиваются особых разъяснений к каждой странице, и весьма вероятно, что у нас опубликуют ключ, дабы пролить свет на гулливеровский замысел. Лорд ... - самый строгий критик: он винит автора в злонамеренном умысле принизить человеческую природу . Вдовствующая герцогиня Мальборо в упоении: она говорит, что с тех пор, как прочла её, ни о чем другом и думать не может; ей открылось, по её словам, что она попусту провела жизнь, ублажая худшую часть человечества и враждуя с лучшей, и что знай она Гулливера, то, хотя худшего врага у неё не было, она отдала бы все свои нынешние высокопоставленные знакомства за его приязнь.
Джон Гей
А сегодня я исхожу из следующего: выдвижение лозунга восстановления СССР - это звучало бы как реакционный лозунг, ибо только осложняло бы процесс интеграции. Поэтому я - за новый союз и постепенное движение к этому союзу: от экономических к культурно-техническим связям. Затем снятие всяких барьеров для свободного передвижения людей. Возможен оборонный союз, а затем в не очень отдалённой перспективе и выход на конфедерацию. Но это должно происходить в условиях признания реальности, добровольно и постепенно, шаг за шагом, соразмеряясь с политическими и финансовыми возможностями в каждой стране, в том числе и в России.
Михаил Сергеевич Горбачёв
Все талантливые, держащие в руках жизнь мужчины нередко любят поиграть в шпану, эдаких разлюли-хулиганчиков, хотя на самом деле - и это вполне нормально - они просто любят славу, свою работу, деньги или женщин. Таково хулиганство, скажем, двух Никит - Михалкова и Богословского. Ханон - хулиган иного типа. Он щекочет, трансформирует, вышучивает и сплавляет с музыкой собственную жизнь, играя со всем и вся и давно зная, что истинна и противоположность каждой истины. (Как и заметил вполне справедливо Герман Гессе). Он абсолютно естественен в своих эскападах, а вот ни я, ни вы так, увы, естественны быть не можем. Что проводит между нами черту. Так что давайте, что ли, с уваженнием относиться к тем, кто играет по другому счёту, кто может отрезать себе ухо - как Ван Гог, или сказать «Горит бессмыслицы звезда, она одна без дна» - как Хармс.
Дмитрий Павлович Губин
Почему бы людям утончённым и слегка истеричным не воспринимать каждую вещь всеми своими чувствами одновременно?
В самом деле, разве не может случиться, что некоторые из этих интересных писателей, ставших неврастениками путём тренировки, достигнут такой степени возбудимости, что каждое впечатление, полученное ими, будет вызывать у них как бы концерт всех восприятий?
Ги де Мопассан
Ломоносов - мой идеал; он тип славянского всеобъемлющего духа, которому, может быть, суждено внести гармонию, потерявшуюся в западном учёном мире. Этот человек знал всё, что знали в его веке: об истории, грамматике, химии, физике, металлургии, навигации, живописи, и пр., и пр. и в каждой сделал новое открытие, может, именно потому, что всё обнимал своим духом.
Владимир Фёдорович Одоевский
Хотя главным образом Лабрюйер живописует нравы, он изображает природу так, как не умел никто из его современников.
Лабрюйер полон этих сверкающих ростков мысли.
Он уже владеет искусством куда более сложным, чем те «переходы», которых слишком прямо требовал Буало, - незаметно для читателя строить книгу с помощью скрытых связей, потом неожиданно обнаруживающихся то здесь, то там. На первый взгляд кажется, что имеешь дело лишь с отрывками, расположенными в беспорядке, и идёшь по книге, как по искусному лабиринту, всё время разматывая невидимую нить. Каждую мысль уточняют, развивают и освещают соседствующие с ней мысли. На каждом шагу здесь вторгается что-нибудь неожиданное, и в этой непрестанной игре - введения в тему и отступления от неё - мы не раз поднимаемся на такие высоты, которые были бы невозможны в логически последовательной речи...
Шарль Огюстен де Сент-Бёв
Может, нам с Ерохиным перед каждой игрой новый контракт подписывать. А если серьезно - хорошо, что забили. Сашка наконец-то снова отличился. Он большой молодец. Сейчас очень важный отрезок чемпионата, в котором осталось провести шесть матчей. Каждый должен выложиться в нем не на сто, а на двести процентов, чтобы достичь того результата, о котором мы мечтаем.
Алексей Сутормин
Я бы не сказал, что все, что мы делали, это просто защищались. На каждую игру у нас были планы - как с мячом, так и без него. Мы знали, что играем против команд с действительно большими именами на листе. Индивидуально они были действительно умелыми, но мы знали, что если будем играть как команда, то сможем действительно справиться с угрозами.
Брэндон Фернандес
Пискнула в траве мышь и серым клубочком покатилась прямо Степану под ноги. За ней метнулся из травы головастый тёмный зверек, не больше котенка. Он в два прыжка придавил мышь у самых колен человека.
Степан быстро прихлопнул зверька ладонью и зажал в руке. Он сам не знал, зачем это сделал, - просто так, сама рука упала. Зверек выпустил из пастишки мёртвую мышь и забился, завертелся. Держит его Степан, а он вот-вот шею вывихнет - норовит вцепиться Степану в руку.
- Хорьчонок! - сказал Степан и стал с любопытством разглядывать пушистую шкурку зверька. Нет, куничка скорей - рыльце востренькое и шерсть черна.
Степан сызмала любил баловаться с ружьём, был неплохой охотник и каждую птицу, каждого зверя у себя в лесах знал с виду и по имени.
Повертел, повертел зверька, оглядел со всех сторон.
- Нет, и не куничка, больно шуба богатая! Кто же ты таков?
И вдруг во весь голос крикнул:
- Соболь!
Зверь с перепугу сильнее рванулся в руке.
Виталий Валентинович Бианки
[В 1975 году] молодой читатель написал мне, что будь это в его силах, в каждом городе стояла бы золотая статуя Эдмона Гамильтона и на каждой из них были бы гирлянды из роз. Я тогда ответил, что всё, чего я когда-либо хотел от своих читателей... так это не похвал, а просто хорошей честной критики.
Эдмонд Гамильтон
