Цитаты на тему «Чужой» - страница 9
Беларусь я считаю своей второй родиной. Именно там меня признали как певца. На жизнь в Беларуси пришлось время моего становления как артиста эстрады. В Беларуси меня узнали и полюбили. В республике я работал в филармонии, на радио, телевидении. Получил звание заслуженного, а потом народного артиста. Я не чувствовал, что живу в чужой стране - не было тогда такого понятия.
Люблю белорусскую кухню, вообще - народную. В Беларуси я ел одно бесподобное блюдо, которого больше нигде в мире нет - называется мочанка. Мне настолько оно нравится, что, кажется, ел бы его каждый день. Нигде ничего подобного нет. Я пробовал сам делать мочанку, но у меня ничего не получилось.
Ярослав Александрович Евдокимов
Мы все, человек десять за столом, изумлённо обернулись на Лику. Никогда ни одному из нас это в голову не приходило; вероятно, и родным её тоже. Лика была едва ли непросто неряха, волосы скручивала редькой на макушке, и то редька всегда сползала набок; она грызла ногти, и чулки у неё, плохо натянутые, морщились гармоникой из-под не совсем ещё длинной юбки. Главное - вся повадка её, чужая и резкая, не вязалась с представлением о привлекательности, - не взбредёт же на ум человеку присмотреться, длинные ли ресницы у городового.
Владимир Евгеньевич Жаботинский
Режим власти, который вот уже одиннадцать лет существует в Белоруссии, это есть режим антибелорусский, чужеродный, русификаторский и оккупационный. Сформировался он поэтапно, по московской технологии КГБ, к пониманию которой не подготовлено было белорусское общество по причине ослабленного иммунитета против политики России, политической неопределённости и, главное, из-за невысокого уровня национальной самоидентификации людей, придушенных десятилетиями чужой советской власти.
Зенон Станиславович Позняк
Мне шел четвертый год, когда началась война, поэтому страшные перипетии, происходившие со мною, перебили все былые светлые воспоминания. Родители обслуживали фронт, ездили по всей стране, естественно, они не могли тащить за собой маленькую девочку. А бабушка с дедушкой остались в блокадном Ленинграде. Мама отдала меня чужой тетке в Ташкенте. Родители присылали ей продукты, но мне ничего не доставалось. Одна, маленькая, без родителей, вся больная, голодная, в экземе, с дизентерией - удивляюсь, как я вообще тогда осталась жива. Если бы бабушка приехала за мной на два месяца позже, я бы не дотянула.
Екатерина Аркадьевна Райкина