Цитаты на тему «Гладкий»
Наше сознание устроено кичливо: существующим оно считает лишь то, что ему уже известно. Однако и то, что уже известно, и то, что еще неизвестно, и то, что никогда не будет известно, есть единая, неразъятая реальность, в которой, по сути, нет чего-либо более, а чего-либо менее главного. Меня иногда охватывает небольшой смех при представлении о том, какой бесформенный, криво и косо обгрызенный познанием кусок содержим мы в своей голове как представление о реальности. Этот кусок кажется нам, однако, вполне гладким и круглым - вмещающим в себя. Предположение реальности, поглощающей крупицу наших сведений, и есть научный подвиг. Духовный смысл научного открытия не в расширении сферы познания, а в преодолении ее ограниченности.
Андрей Георгиевич Битов
Женщина, женщина, есть ли ты... Что ты такое?.. Высоко на вершине на сибирском дереве блестит глазами твоя шапка; корова в муках рожает дитя - тебе на сапоги; с криком оголяется овца, чтобы ты могла согреться её волосами; в предсмертной тоске бьётся кашалот, рыдает крокодил, задыхается в беге обречённый леопард. Твои розовые щёки - в коробках с летучей пыльцой, улыбки - в золотых футлярах с малиновой начинкой, гладкая кожа - в тюбиках с жиром, взгляд - в круглых прозрачных банках...
Татьяна Толстая
И через мгновенье на «экране» появились две фигуры. Они казались огромными и занимали почти все освещенное пространство - гладкая стена имела высоту не меньше пяти метров и в ширину около трех-четырех метров. Фигуры были видны отчетливо и выделялись так рельефно, что казалось, что они в любой момент могут отделиться от стены и направиться к нам. Слева на 'экране' мы видели пожилого мужчину, скорее старца, с волосами до плеч и в длинных, до земли, одеждах. Левую руку он опустил, а в правой, вытянутой вперед, держал какой-то предмет, круглый, как мяч. Чуть поодаль, выше и правее, располагалась вторая фигура - совсем молодой мужчина. Он сидел в кресле, руки его лежали на подлокотниках. Взгляд устремлен вдаль, лицо напряжено. На голове у него высокая шапка, а над нею некое подобие антенны. Удивительное космическое событие у саблезубой скалы, которая находится в окрестностях города Петрича, относится к 5 мая 1979 г.
Ванга
Человек по мере прожитых лет постепенно создает собственный автопортрет, нанося на гладкий холст своей доставшейся от рождения парсуны узор из морщин, складок, вмятин и выпуклостей. Как известно, морщины могут быть умными и глупыми, добрыми и злыми, веселыми и печальными. И под воздействием этого рисунка, наносимого самой жизнью, одни с годами становятся красивее, а другие уродливее.
Борис Акунин
Напившись чаю, Т. содрал с ближних камней сухой белый мох, набросал его на гладкий тёплый камень возле самой воды, вынул из рюкзака спальный мешок, забрался в него, застегнулся и стал смотреть вверх и слушать беспрерывный и разнообразный водяной гул, идущий снизу, оттуда, где был порог. Заснул он нескоро, потому что вдруг почувствовал, что чего-то недостаёт в его жизни, что он живёт, в общем, не так, как мог бы жить, что есть на свете дела поважнее, чем его синоптика, ― но как узнать, какое дело самое важное и как переменить жизнь, чтобы безраздельно отдаться тому самому важному, ― этого он не знал.
Юрий Павлович Казаков
Ветер притих с вечера, а к утру сосны на току совершенно застыли. Оранжевая зорька была чиста, но вечернего большого тепла хватило на всю ночь, и под ногами не хрустело.
Глухарь пел без умолку, словно хотел допеть все, пока не состарилась весна, не растаяли последние блинки снега, не отцвели подснежники, пока не заурчал шумливый козодой.
Я подошел близко. Он показался мне очень большим - черный, гладкий, на гнутом сосновом суку. Стрелять пришлось через вершину не одетой еще березки. Глухарь умер там наверху, не допев песню, и рухнул в мох.
Алексей Алексеевич Ливеровский
Карабкаясь с камня на камень, цепляясь кой-как за гладкие и скользкие выступы, то пробираясь ползком по узким ложбинкам, то вися над пропастью и рискуя на каждом шагу сломать себе шею, мы спустились, наконец, в ущелье, даже в этой глуши выдававшееся своею оригинальною дикостью. Шириною не более двух аршин, оно казалось длинным коридором с отвесными, чёрными, каменными стенами, на поверхности которых кое-где светло-серебристыми пятнами ложился скудный лишайник.
Тут всё поражало крайним бесплодием. Две-три жалкие былинки, захиревшие и жёлтые, трепались у самого откоса на случайно попавшем сюда клочке землицы - и больше ничего. Со всех сторон нас встречали только чёрно-серые и чёрно-красные изломы камня, выстилавшего даже дно этого дикого ущелья.
Василий Иванович Немирович-Данченко
Если стихи пишет человек, лишённый от природы всякого чувства, чуждый всякой мысли, не умеющий владеть стихом и рифмою, - он, под весёлый час, ещё может позабавить читателя своею бездарностию и ограниченностию; но прочесть целую книгу стихов, встречать в них все знакомые и истёртые чувствованьица, общие места, гладкие стишки, и много-много, если наткнуться иногда на стих, вышедший из души в куче рифмованных строчек, - воля ваша, это чтение для рецензентов, а не для публики, для которой довольно прочесть о них в журнале известие вроде «выехал в Ростов». Посредственность в стихах нестерпима.
Вот мысли, на которые навели нас «Мечты и звуки» г. Н. Н.
Николай Алексеевич Некрасов
Чистейшая американская кровь, - здоров, как бык, - отличного телосложения, - на всём теле ни пятнышка, - ни разу не страдал головной болью или несварением желудка, - аппетит превосходный, - рост шесть футов, - никогда не принимал никакого лекарства, - пьёт одну только воду, - любит плавать в заливе, в реке или в море, - шея открытая, - ворот рубахи широкий и гладкий, - лицо загорелое, красное, - лицо не утончённое или интеллектуальное, но спокойное и здоровое, - лицо естественной особи, - лицо, которое поглощает солнечный свет и встречает дикаря или джентльмена на равных, - лицо того, кто ест и пьёт, дюжего и мускулистого любовника, умеющего крепко обнять, - человека, которого любят и приветствуют все, особенно подростки, мастеровые, рабочие, - вот каков этот Уолт Уитмен, родоначальник нового литературного племени...
Уолт Уитмен
Внутри нашей могилы зеленая короткая скамеечка, на которую – прицепив проволочной петлей чугунную дверцу к оплывшему столбику – можно сесть, сгорбившись; внутри нашей могилы известковый камень – пористый, серый с белыми крапинами, а под ним зарыты кувшинчики с пеплом: поскольку на нас не хватало русской земли, мы сами отдавали свои тела на сожженье – в гладкие гранитные крематории, так похожие изнутри и снаружи на аэропорты. Но никого там нет, под камнем внутри нашей могилы – ведь мертвые уходят долгими подземными ходами, и старыми, и прорываемыми ангелами специально для них, перед ними, в сутолоке корней, в сверкании угля, в шипении подземной воды.
Олег Александрович Юрьев
После 1820-го года в русской литературе появился дух изыскательности, или, сказать общее, критицизма, основанного на истинной философии. Вот отчего мы начали глядеть неомрачёнными глазами на все литературы, вот отчего разрушились для нас французские пиитики, пали многие незаслуженные славы, и вот причина нынешнего бурного состояния нашей словесности. И г. Киреевский, и г. Сомов жалуются на неприличность нынешней полемики; правда, что тона полемики нашей похвалить нельзя, но нельзя ей и не порадоваться! Не благо ли уже одно то, что у нас теперь нельзя получить лаврового венка за два-три гладкие стихотворения и за несколько страничек опрятной прозы? Не благо ли та смелость, с какою срывают ныне маски с мнимых дарований, с поддельной учёности и обнажают небывалые заслуги? Гг. Киреевский, Сомов и князь Вяземский беспрестанно толкуют о хорошем тоне, о соблюдении приличий и в то же время сами бранятся, право, не хуже других...
Ксенофонт Алексеевич Полевой
