Цитаты на тему «Воображение» - страница 8
Я желаю мира, чтобы мечтать.
В 32 я хочу общаться с кем-то, кто мечтает, кто хотел бы исследовать свое воображение. Мне необходимо посетить разные места, ощутить другие вещи, пробовать что-то еще. У меня было достаточно реализма. Это ведет в никуда.
Я хочу играть что-то, что никогда не игралось прежде. Люди больше не мечтают - это очень серьезно.
У меня такое впечатление - хотя это очень трудно объяснить, потому что это все еще абстракция в моей голове - что есть кое-что очень важное, что необходимо понять и сделать здесь, но это «что-то» усиленно избегает нас. У меня очень сильное чувство, впечатление, что жизнь является чем-то еще. Чем точно? Я не знаю. Я хотел бы встретить Бога и спросить его!
Рой Дюпюи
Наука представляется нам с двойной точки зрения: мы различаем науку положительную, ту, которая служит единственным основанием для всякого рода приложений, всё равно: в области материальной или нравственной, – и науку идеальную, обнимающую наши ближайшие надежды, создания нашего воображения и более отдаленные вероятные предположения.
Марселен Бертло
Идиллии Дельвига для меня удивительны. Какую должно иметь силу воображения, дабы из России так переселиться в Грецию, из 19 столетия в золотой век, и необыкновенное чутьё изящного, дабы так угадать греческую поэзию сквозь латинские подражания или немецкие переводы, эту роскошь, эту негу, эту прелесть более отрицательную, чем положительную, которая не допускает ничего напряжённого в чувствах; тонкого, запутанного в мыслях; лишнего, неестественного в описаниях!
Антон Антонович Дельвиг
Многие годы, на самом деле большую часть своей сознательной жизни, я осторожно скользила над подземными водами скуки и отчаянья, от которых меня отделял лишь тонкий слой воображения. Остановись я слишком надолго, поддайся желанию передохнуть, я б вы провалилась. Поэтому я делала сережки, ходила в клубы и кино, перекрашивала волосы.
Майкл Каннингем
Мы оба смутно надеялись влюбиться, но не слишком терзались, когда это не удавалось, полагая, что впереди у нас уйма времени. На самом деле любовь представлялась нам чем-то таким окончательным, таким тоскливым. Ведь именно любовь погубила наших родителей. Это она обрекла их платить за дом, делать ремонты, заниматься ничем не примечательной работой и в два часа дня брести по флюоресцентному проходу супермаркета. Мы рассчитывали на другую любовь, ту, что поймет и простит наши слабости, не вынуждая нас расставаться с мифом о собственной незаурядности. Это казалось возможным. Если не спешить и не хвататься за первое, что подвернется, если не дергаться и не паниковать, к нам придет та любовь, в которой будет одновременно и вызов и нежность. То, что существует в нашем воображении, может существовать и наяву. Ну а пока мы занимались сексом.
Майкл Каннингем
Свои сочинения на космические темы я всегда считал чистой фантазией. Мне даже в голову не приходило, что когда-нибудь смогу увидеть и коснуться рукой человека, который вернулся из космоса на Землю. Именно поэтому я считаю их самыми экзотическими людьми из тех, с которыми подружился в Советском Союзе. иметь портрет Земли, снятый человеком, который наблюдал её со стороны именно как планету, - это совсем не то, что разглядывать подобные изображения в журналах или в кино. Тогда я, конечно в шутку, называл космонавтику помощью, которую Советский Союз оказал лично мне, писателю, потому что первые шаги, новые и новые рекорды продолжительности орбитальных полётов таили в себе нечто большее, чем поощрение: это был вызов, брошенный воображению. Ведь если то, что я вообразил и изобразил, спроецировав на какое-то неопределённое расстояние во времени, осуществилось так быстро и в таком масштабе, то, понятно, я не имел права останавливаться на достигнутом...
Станислав Лем
«I Аm The Walrus». Написана персонально для Пола - нечто вроде посвящения. Рэй Коулмен подсказал мне преподнести подарок товарищу. Я же с Йоко пребывал в любовном дурмане - вот и подумал: почему бы, действительно, не сделать Полу приятное. В конце концов, кто, как не он в свое время группу удержал от распада... Мы однажды в Лос-Анжелесе посмотрели фильм, где Моржом звали толстого капиталиста, пожиравшего устриц. С тех пор он прочно засел у меня в воображении, что я не стал даже очень уж задумываться о смысле текста - слишком ярок сам по себе персонаж. Хотя, при этом - порядочная сволочь. Песня, конечно, была истолкована по-разному: многие возомнили, будто бы, наоборот, я заявил таким образом о собственном величии... Нет, «Волрус» - прозвище, символизирующее совершенно определенный тип человека.
Джон Леннон
