Цитаты на тему «Посол» - страница 23
Тогда я был совсем другим человеком, и если бы я знал, что там 5 человек - ушел бы, сегодня - убил бы, не смотря ни на что. Сегодня я - зверь, Сатана. Тогда, в 1989-м, я был еще получеловек-полузверь. А сейчас я черт, я не раскаиваюсь. А тогда, после убийства этих пятерых, я даже пытался застрелиться...
Анатолий Юрьевич Оноприенко
Мне часто задавали этот вопрос, каким я хочу, чтобы меня запомнили после смерти. И я всегда отвечал, что хочу, чтобы меня просто помнили. Если мне удалось что-то сделать для музыки, хоть в какой-то степени оставить в ней след, и если при этом мои песни хоть кому-то приносили радость, мне этого достаточно, чтобы умереть счастливым.
Рой Орбисон
... я особенно доволен тем, что многое, о чём я написал, действительно осуществилось. Например: медиа-магнат Березовский попытался контролировать политическую жизнь. Об этом рассказывается в одной главе из моей книги. Через несколько месяцев после её выхода, показали видеозапись, доказывающую это.
Виктор Олегович Пелевин
После разгромного поражения московской имперской политики на Украине, которое произошло в конце 2004 года, Кремль и российские инициаторы объявили открыто, что все силы направят на захват Белоруссии. Это есть признание войны против нашей страны, пока что – войны без оружия. Но и вооружённую войну (хоть это стало бы концом России) нельзя теперь исключать.
Зенон Станиславович Позняк
Моя цель – чтобы мы все почувствовали, что Украина изменилась уже через неделю после президентских выборов, что через год она изменится намного больше, а через одну каденцию мы получим возможность стать членом ЕС, а через две каденции я бы пошел на пенсию и был бы депутатом Европарламента от Украины, которая будет членом ЕС.
Пётр Алексеевич Порошенко
Перед новой конституцией [1936 года] после расстрела «двурушников» чувствуется упадок и то особенное восприятие русской жизни, когда видишь, что она в существе своем, выражаемом «на хуй мне это все», совершенно такая же, как и была при моем рождении, больше полвека тому назад.
Михаил Михайлович Пришвин
Несокрушимость Белоруссии и белорусской национальной идеи засвидетельствовала тем временем Вторая мировая война. С 1941 по 1944 годы центральная Белоруссия (на которой действовала немецкая гражданская администрация во главе с В. Кубе) пережила мощный национальный подъём. Это совершенно озадачило большевиков и привело Москву в бешенство. С возвращением советов в Белоруссию сотни тысяч сознательных белорусов эмигрировали на Запад. После 2-й мировой войны, и особенно после смерти Сталина, вся белорусская власть была обсажена наиболее агрессивной и «белорусоедской» группой функционеров партии и НКВД – бывшими советскими партизанами... Партизанская власть просуществовала практически до 80-х годов и полностью оправдала надежды Москвы. Из среды этой власти и её преемников не вышло ни одного национал-коммуниста, всё живое белорусское затаптывалось, скрупулёзно, со знанием дела, с двойной энергией ренегатов.
Зенон Станиславович Позняк
Мой друг одно время начал выдвигаться во власть и даже стал начальником над школами какого-то округа Москвы. И будучи человеком предприимчивым, он решил там у себя поставить дело более рационально. Скажем, он быстро организовал производство предметов первой необходимости для школ. Лишив этим солидных прибылей несколько фирм, которые зарабатывали на их снабжении по более высокой цене. И вскоре его заместитель был застрелен в дверях своего кабинета. Очевидно, нанять киллера оказалось не очень дорого. После этого мой друг подал в отставку и вернулся в школу, где ранее работал.
Григорий Соломонович Померанц
Я утверждаю, что из всех видов человеческого скотства самое глупое, самое подлое и самое вредное - верить, что после этой жизни нет другой. В самом деле, если мы перелистаем все сочинения как философов, так и других мудрых писателей, все сходятся на том, что в нас есть нечто постоянное.
Джалаледдин Руми
Смерть я видел очень много. Я пятнадцать лет работал врачом, из которых пять лет на войне или во французском Сопротивлении. После этого я сорок шесть лет прожил священником и хоронил постепенно целое поколение нашей ранней эмиграции; так что смерть я видел много. И меня поразило, что русские умирают спокойно; западные люди чаще со страхом. Русские верят в жизнь, уходят в жизнь.
Антоний Сурожский
