Цитаты на тему «Смысл» - страница 46
Уезжая за границу, я не знал, останусь ли я там навсегда или вернусь обратно в Россию, а потому квартиру свою с роялем, нотной и книжной библиотекой, архивом и многими ценными для меня и дорогими вещами я оставлял всё как было. Последний период времени пребывания моего в России был для меня одним из самых счастливых в смысле концертных выступлений; в Петербурге, где так удачно и с таким успехом были исполнены мои новые квартеты, Третья симфония, цикл песен с квартетом «Мёртвые листья» и др., а также несколько удачных концертов в Москве, и среди них с особенным удовлетворением вспоминаю вечер песен и дуэтов с участием артисток Большого театра Барсовой и Обуховой, которые с незабываемым очарованием пели в этот вечер мои новые и старые песни.
Александр Тихонович Гречанинов
Физика - особая культура, к ней это определение относится в большей степени, чем к любой другой науке. Физика включает в себя научные знания очень широкого диапазона: астрофизика, космология, биофизика и все то, что лежит между ними, и при этом она остается единым целым.
В определённом смысле физики страдают высокомерием, потому что они привыкли считать, что всё им по плечу. Культура физики такова, что она даёт путь решения, подход практически для любой задачи. Если какая-то проблема кажется физику интересной, он автоматически считает, что эта проблема относится к его науке, является физической проблемой. И знаете, физики, в общем-то, имеют на своё высокомерие право: если уж они за что-то берутся, то обычно добиваются успеха.
Другие науки более узконаправлены, сфокусированы, в них нет той культуры, о которой я говорю, нет настолько устоявшихся традиций, которые остаются в крови ученого, чем бы он ни занимался.
Дейвид Гросс
Я вам готов расписаться, что я не покупаю ничего за ближайшие пять лет. Не куплю никакие предприятия, не заберу, не отниму. Меня не интересуют никакие активы, я хочу сейчас одно - чтобы тарифы снизились в стране, это спасет экономику и позволит сохранить людей от выезда. Потому что если этого не будет, тогда нам капец. Нам как стране - это в широком смысле. Все скажут, что если при его богатстве он так говорит, то, что делать нам, бедным людям? Я больше могу сказать, что если для того, чтобы Украина выжила, надо стать не то что социал-демократом, а коммунистом, то я тоже на это готов. Я готов все сдать и стать, допустим, простым директором завода, как было у большевиков при НЭПе.
Игорь Валерьевич Коломойский
У меня был Кольцов, некогда добрый, умный, простодушный Кольцов, автор прекрасных по своей простоте и задушевности стихотворений. К несчастию, он сблизился с редактором и главным сотрудником «Отечественных записок»: они его развратили. Бедный Кольцов начал бредить субъектами и объектами и путаться в отвлечённостях гегелевской философии. Неучёный и неопытный, без оружия против школьных мудрствований своих «покровителей», он, пройдя сквозь их руки, утратил своё драгоценнейшее богатство: простое, искреннее чувство и здравый смысл. Владимир Строев, который также был у меня, даже заподозрил его в нетрезвости и осведомился, часто ли он бывает таким?
Алексей Васильевич Кольцов
― Смотрите, Станислав! Играют два последних футуриста!
Старичок запротестовал: «последний» показалось обидным. Николай Николаевич его успокоил: дескать, это всего лишь в смысле их возраста, и немногим спустя тот (оказалось ― Кручёных!) сообщил мне с отчетливой гордостью:
― Французы наконец-то перевели мое «дыр бул щил»...
Произнёс: «щыл» ― мягкое «щ» подпёр грубым и толстым «ы».
― Но разве ж они могут? Что у них за язык? Получилось, ― он с отвращением протянул-програссировал: ― Ди-иг... бю-юль... чи-иль... (Как все беспричинные воспоминания, это тоже кажется исполненным сразу множества смыслов: тут вроде бы и хроника словесного авангарда, его поистине транзитная роль, и застарелая российская гордость ― «что русскому здорово, то немцу смерть», «у француза кишка тонка», и, при таком-то повышенном самосознании, странная зависимость от них. Они признали тебя! Те. Которые там.)
Алексей Елисеевич Кручёных
Подобно антологической лирике Пушкина, стихотворения Майкова тяготеют к фрагменту, лишённому действия и воссоздающему статические, пластичные образы: . Майков отказался от традиционной для «подражаний древним» любовной тематики, предпочитая описательную, в особенности пейзажную лирику. Природа для поэта полна скрытого смысла («всё думу тайную в душе моей питает»); населённая мифологическими существами - «дриадами, увенчанными дубовыми листами», «толпою легкокрылой» нимф, фавнами «с хмелем на челе» - природа одухотворяется, психологизируется и как бы отождествляется с прекрасным миром языческой древности. Однако разлитый в этом мире идиллический покой, гармоническая уравновешенность уже недостижимы и чужды поэту: . Испытав, очевидно, влияние Лермонтова, Майков создал нетрадиционный для антологической лирики образ мятущегося, рефлексирующего поэта.
Аполлон Николаевич Майков
возникает настоящая борьба за существование в прямом, а не переносном смысле, кончающаяся победою одних и поражением других. Не останавливаясь на подробностях этого процесса, мы отметим ещё всеобщность этого процесса для любого леса на земном шаре; отметим далее его постоянность, т.-е., что он проходит красной нитью через всю жизнь леса, ни на минуту не останавливаясь, но протекает, конечно, с различной интенсивностью; отметим далее, что процесс этот отличается закономерностью, что он не только может быть изучаем с качественной стороны, но и с количественной, т.-е. измеряем, и наконец, что его биологическое значение в жизни леса не только чрезвычайно велико, но и весьма многосторонне .
Георгий Фёдорович Морозов