Цитаты на тему «Бумага» - страница 3
Писатель, с моей точки зрения, не продавец товара под названием «литература», он создатель определённого продукта, который может на какое-то время стать товаром на пути к читателю. Но ценность этого продукта не в том, что его можно продать, а в том, что он может вступить в непредсказуемое взаимодействие с умом читателя. Печатаю книги и продаю их не я. Но подход очень симптоматичный и печальный. Весь мир погружен в такое дерьмо именно потому, что в нём заправляют люди, которые считают существенными только товарно-денежные трансакции - которые по своей природе являются чисто техническими, вспомогательными, вторичными. Сочинитель, который думает о целевой группе, а не о пространстве своего текста - это не писатель, а торговец полосатой бумагой.
Виктор Олегович Пелевин
Не бывает и не может быть при капитализме действительных "свобод" для эксплуатируемых, хотя бы потому, что помещения, типографии, склады бумаги и т. д., необходимые для использования "свобод", являются привилегией эксплуататоров. Не бывает и не может быть при капитализме действительного участия эксплуатируемых масс в управлении страной, хотя бы потому, что при самых демократических порядках в условиях капитализма правительства ставятся не народом, а Ротшильдами и Стиннесами, Рокфеллерами и Морганами. Демократия при капитализме есть демократия капиталистическая, демократия эксплуататорского меньшинства, покоящаяся на ограничении прав эксплуатируемого большинства и направленная против этого большинства.
Иосиф Виссарионович Сталин
Раз десять, а то и больше принимался я за дело, притом весьма горячо, и всё-таки ещё не написал романа. Все - все они, мои красавчики, какое-то время подвигались вперёд, а потом вдруг останавливались, неминуемо, как часы у школьника. Я походил на многоопытного игрока в крикет, который, однако же, ни разу не выиграл ни одной партии. Рассказ - я хочу сказать, плохой рассказ, - может написать всякий, у кого есть усердие, бумага и досуг, но далеко не всякому дано написать роман, хотя бы и плохой. Размеры - вот что убивает.
Роберт Льюис Стивенсон
Возьмите ручку и лист бумаги. Выйдите на улицу и присядьте где-нибудь под деревом или же останьтесь за своим рабочим столом и составьте список тех вещей, которые могут сделать вас счастливыми прямо сейчас: облака на небе, цветы в саду, играющие дети, ... ваш возлюбленный или возлюбленная, сидящие в соседней комнате, ваши глаза, все еще обладающие хорошим зрением. Этот список бесконечен. Вы уже имеете достаточно всего, чтобы быть счастливыми сейчас. У вас достаточно всего, чтобы быть свободными от прихода и ухода, взлетов и падений, рождения и смерти. Питайте себя каждый день чудесными вещами, которые жизнь предлагает вам. Питайте себя в здесь и сейчас.
Тхить Нят Хань
Я, приближаясь к неотменимому концу жизненного пути, все больше тревожусь о судьбе России и все меньше о своей собственной, и к тому же, по своему несносному всегдашнему обыкновению, оказываюсь в вечной оппозиции к существующему режиму. Ныне я, в молодости лишь чудом не попавший в лагерь, многократно травимый и "невыездной”, - твердый сторонник партии и персонально Зюганова. Мы все в таком положении! Мы уже не верим в организации (темный лес: что они там про себя выдумают?!), а верим в лидеров. И мне, в предвидении собственного конца и в опасении конца России, хочется именно теперь собрать воедино "передняя и задняя”, "оба полы сего времени”, и высказаться, возможно, в последний раз! Помогут ли чему-нибудь слова, даже напечатанные, - Бог весть! Но внутренняя потребность высказаться властно толкает меня к бумаге.
Дмитрий Михайлович Балашов
Единственная причина, по которой денежная система работает, заключается в том, что люди верят в неё. Мы рассиживаемся без дела и воображаем, что у маленьких кусочков бумаги есть ценность и значение. Нету, и никогда не было. В свою очередь, общество неприкрыто управляется теми, кто заведует деньгами, поскольку люди понятия не имеют, что все это является необоснованным, уже давно вышедшем за грань примитивной устаревшей концепции «деньги в обмен на продовольствие и услуги».
Питер Джозеф