Цитаты на тему «Века» - страница 3
92. Он нам всем так говорит. Пожили, повольничали, как своим таким вот распоряжались, а теперь от этого всего откажитесь. И скажите свои слова Паршеку: мы, мол, ошиблись. Ты нас прости ради твоего такого вот прихода. Мы делать больше не станем. Мы этого не знали, а самовольничали, за это умерли на веки веков. Думали так, а получилось в природе иначе. Ты же на землю пришел для этого усмирения, хочешь спасти нас от смерти. Ты наш Бог есть за это все наше, сделанное нами в природе. Паршек, он у природы спрашивает о всем.
Иванов, Порфирий Корнеевич
Кандидат может не говорить по-английски или вообще на каком-нибудь языке, но он или она должен ненавидеть бойскаутов, быть в состоянии ударом свалить лошадь на землю, обладать веками по бокам глаз и, что самое важное, понимать, что никто, ни при каких обстоятельствах, никогда не должен предавать своих друзей.
Джереми Кларксон
Во-первых, мы опираемся на церковное предание и церковную образовательную традицию, которая восходит к самым первым векам христианской истории. Во-вторых, важное значение имеет современный опыт катехизации, в связи с которым перед нами встает множество вопросов - иногда неудобных, которые не принято задавать или на которые церкви редко приходилось отвечать. Традиция катехизации, развитая в нашем братстве, существует уже более сорока лет, и за подобный срок, хочешь не хочешь, становишься обладателем определенного опыта, который выверяется практикой жизни и научными разработками. В-третьих, мы базируемся и на том опыте образования, который накапливается в самых разных странах и православных церквах. В одном месте хорошо одно, в другом - другое.
Георгий Серафимович Кочетков
Любая жизнь конечна. Что такое человеческая жизнь в сравнении с возрастом Вселенной в 14 миллиардов лет? С этой точки зрения ничто не имеет смысла. Но человек должен иметь внутренний стержень, и каждый выстраивает его для себя. Религия веками хранила культурную традицию. Уже только за это Церковь достойна уважения. Человек изначально один, с возрастом одиночество растет, а знания умножают скорбь. Но вот парадокс. Темного человека можно убедить в чем угодно - даже в том, что Земля лежит на трех китах. Но думающий человек, ученый задается вопросом: как это может быть, где первопричина? И часто приходит к выводу, что у жизни должно быть Начало, а над миром стоит высшая сила. Вера может прийти и с другой стороны: чем сложнее уровень устройства жизни, тем выше вероятность технологического сбоя, и поневоле начинаешь верить в провидение.
Михаил Валентинович Ковальчук
Я никогда не соглашусь с теми, кто проповедует, что русские - совершенно особый народ, для которого закономерности мирового развития, проверенный веками опыт других народов - не указ. Без зарплаты сидеть будем, с голоду помирать, резать и стрелять друг друга каждый день - зато не погрязнем в мещанском болоте, отвергнем не подходящие нашему духу ценности западной демократии, будем гордиться нашей несравненной духовностью, соборностью, коллективизмом, отправимся искать очередную мировую идею. Убежден, что это - путь в никуда. В этом смысле я могу считаться западником, хотя никакой антипатии к Востоку во мне нет, и я даже по своему образованию - востоковед.
Георгий Ильич Мирский
Таким авторам, как Клиффорд Саймак или Рэй Брэдбери, идеалом видится общество, раскинувшееся средь весей и лугов, открытое, деурбанизованное, с ленивым и медленным течением веками не изменяющейся вегетации. Заменяя разум эстетической чуткостью, они рисуют свои пастельные Аркадии, вообще, похоже, не задумываясь над тем, что сначала надо было бы какому-нибудь катастрофическому катаклизму с потенциалом атомной войны уничтожить девять десятых человечества, прежде чем пейзанско-пастушеские методы производства смогут оказаться способными поддерживать быт оставшихся в живых людей. В пасторальках Саймака люди попросту «покидают города», которые у них уже словно кость в горле торчат. Такое решение напоминает прогрессивный поход в лес на четвереньках.
Клиффорд Дональд Саймак
Насчёт возвращения в Израиль. Где же ещё быть еврею? Мы начинали там с Авраамом, Исааком и Иаковом. Ничего хорошего. Первый раз мы вернулись с Моисеем и немного таки там пожили - пока нас не вышвырнули вавилоняне. Потом нас привел Зоровавель, но Тит сжег Храм, и римляне заставили нас снова уйти. Две тысячи лет странствий по миру дали нам всего-навсего Спинозу, Маркса и Эйнштейна, Фрейда и Шагала, и мы сказали: достаточно так достаточно, обратно в Израиль. И вот мы вернулись с Бен-Гурионом, Хаимом Вейцманом и остальными. Пару веков всё шло нормально. Приходилось беспокоиться только из за сорока миллионов арабов, мечтавших нас убить.
Уильям Тенн
Скажи мне, «кто твой друг, и я скажу -- кто ты!» --
знакома поговорка эта с детства.
Полно в ней чистоты и простоты--
иных веков наивное наследство.
Скажи мне, кто твой враг, и я -- кто ты? -- скажу.
Вражда врага надежней дружбы друга.
Бесценной ненавистью вражьей дорожу.
Ведь в этом силы собственной порука.
Эльдар Рязанов
Россия видит своё спасение не в мистицизме, не в аскетизме, не в пиетизме, а в успехах цивилизации, просвещения, гуманности. Ей нужны не проповеди (довольно она слышала их!), не молитвы (довольно она твердила их!), а пробуждение в народе чувства человеческого достоинства, столько веков потерянного в грязи и неволе, права и законы, сообразные не с учением церкви, а со здравым смыслом и справедливостью, и строгое, по возможности, их выполнение.
Виссарион Григорьевич Белинский
