Цитаты на тему «Служба» - страница 3
Я не могу равнодушно пройти мимо гравюры, представляющей встречу Веллингтона с Блюхером в минуту победы под Ватерлоо, я долго смотрю на нее всякий раз, и всякий раз внутри груди делается холодно и страшно... Эта спокойная, британская, не обещающая ничего светлого фигура ― и этот седой, свирепо-добродушный немецкий кондотьер. Ирландец на английской службе, человек без отечества ― и пруссак, у которого отечество в казармах, ― приветствуют радостно друг друга; и как им не радоваться, они только что своротили историю с большой дороги по ступицу в грязь, в такую грязь, из которой ее в полвека не вытащат... Дело на рассвете... Европа еще спала в это время и не знала, что судьбы ее переменились. И отчего?.. Оттого, что Блюхер поторопился, а Груши опоздал! Сколько несчастий и слез стоила народам эта победа! А сколько несчастий и крови стоила бы народам победа противной стороны?
Эммануэль Груши
Уходить с Ближнего Востока просто невозможно и нельзя. Соглашаться с подобным развитием событий, естественно, тоже нет. Но я должен сказать - во-первых, конечно, выразить соболезнование всем близким и родственникам. Во-вторых. Я хочу сказать, что профессия дипломата - это опасная профессия. И в начале 90-х гг., когда кругом были вооруженные конфликты, вот по границам России, забывают о том, что наряду с миротворцами формах военных, которые и сегодня несут этот пост, и сегодня, и тогда работали дипломаты, которые постоянно, ежедневно подчас в этих зонах конфликтов рискуют жизнью. Это не паркетная такая служба, дипломатическая, это очень и очень ответственная служба. И я горжусь нашими дипломатами, которые не уйдут с Ближнего Востока, а несмотря на этот фактор риска для жизни, будут оставаться там и защищать наши интересы.
Андрей Владимирович Козырев
Из всех тоталитарных нарушений прав личности при смешанной экономической системе призыв на военную службу, наверное, самое страшное. Это надругательство над правами. Военный призыв отрицает фундаментальное право человека - право на жизнь - и устанавливает основной принцип тоталитаризма, согласно которому жизнь человека принадлежит государству, и государство может потребовать пожертвовать ею в войне. Если принимается этот принцип, все остальное - лишь вопрос времени.
Если государство может заставить человека рисковать жизнью или здоровьем в войне, которую объявило по собственной прихоти, цели которой он не может не то что одобрить, но даже понять, если для того, чтобы послать его на нечеловеческую муку, не требуется его согласия, тогда, в принципе, в этом государстве отрицаются все права, и его правительство не является защитником граждан. Что же в таком случае оно защищает?
Айн Рэнд