Цитаты на тему «Сильный» - страница 40
Первое яркое футбольное воспоминание: в моем родном Киеве против динамовцев играла сборная Индии, которая вышла на поле босиком! Это было в конце 50-х. На стадион первый раз я пошел в 61-м, когда "Динамо" играло с какой-то командой из ГДР. Но самым сильным впечатлением детства стал гигантский лозунг на стадионе, носившем тогда имя Никиты Хрущева: "Федерация, руки прочь от Сабо!" Был такой эпизод, когда Йожеф Сабо разъезжал по Киеву на "Чайке", а федерация стала его за это воспитывать. Киевляне к тому времени первый раз стали чемпионами СССР, и болельщики, очень любившие своего кумира, притащили на стадион, как сказали бы теперь, баннер. Я тогда еще подумал - как в Советском Союзе такое может быть?!
Леонид Арнольдович Федун
Город - Сеть. До сих пор над городом я видела только сеть из проводов. Её много рисовали и она вошла в городской пейзаж. Теперь люди смотрят в телефоны, где получают сообщения от людей, смотрящих в телефоны. Эта невидимая сеть влияет на нас гораздо сильнее, чем то, что мы видим вокруг. Когда при печати с резных досок разноцветный рисунок накладывался один на другой, у меня возникало ощущение, что я работаю с натуры.
Марина Львовна Спивак
Я ненавижу морализаторский пафос Гоголя, меня приводит в уныние и недоумение его абсолютная беспомощность в изображении девушек, мне отвратителен его религиозный фанатизм. Способность к словотворчеству не может служить настоящей связью между авторами, это всего лишь гирлянды и мишура. Его возмутили бы мои романы, он заклеймил бы бесхитростный, весьма поверхностный очерк его жизни, который я написал двадцать пять лет назад. Гораздо успешнее, потому что основана на более глубоком изучении, написана биография Чернышевского (в романе "Дар”), чьи работы мне представляются смехотворными, но чья судьба задела меня за живое гораздо сильнее, чем судьба Гоголя.
Владимир Владимирович Набоков
Бог рабов и для рабов. Но ему охотно кланяются и свободные племена, потому что в каждом человеке слишком много от раба. За свободу надо стоять, а когда кто-то приходит и очень сладко говорит, что рабом быть проще и спокойнее, что надо вручить свою судьбу другому - сильному, который все видит и все знает, который придет и все рассудит... Многие добровольно отдают свою свободу. Сладкая ложь проходит там, где не прошел меч.
Юрий Александрович Никитин
Все наши стиходеи
Слезливой лирою прославиться хотят;
Все голубки у них к красавицам летят,
Все вьются ласточки, и всё одни затеи;
Все хнычут и ревут, и мысль у всех одна:
То вдруг представится луна
Во бледно-палевой порфире;
То он один остался в мире -
Нет милой, нет драгой: она погребена
Под камнем серым, мшистым;
То вдруг под дубом там ветвистым
Сова уныло закричит;
Завоет сильный ветр, любовник побежит,
И слёзка на струнах родится.
Тут восклицаний тьма и точек появится.
Василий Львович Пушкин
Я не знавал другого человека, который обладал бы такой притягательной силой, как Рылеев. Среднего роста, хорошо сложенный, с умным, серьёзным лицом, он с первого взгляда вселял предчувствие того обаяния, которому вы неизбежно должны были подчиниться при более близком знакомстве. Стоило улыбке озарить его лицо, а вам самим поглубже заглянуть в его удивительные глаза, чтобы всем сердцем, безвозвратно отдаться ему. В минуты сильного волнения или поэтического возбуждения глаза эти горели и точно искрились. Становилось жутко: столько было в них сосредоточенной силы и огня.
Кондратий Фёдорович Рылеев
Антон Григорьевич на меня произвёл глубокое впечатление, и я должен признать, что Чайковский, умерший раньше перед этим, - на меня никогда такого сильного впечатления не производил. Прежде всего меня поразила его громоздкая фигура, вся несколько тяжеловатая, с огромным «бетховенским» лбом и копной густых с сединой и рыжеватостью волос – тоже напоминавших о Бетховене. Странное впечатление оставлял его взор - он закидывал назад очень сильно голову и смотрел сквозь веки вниз на собеседника, что давало впечатление страшной гордости и «неприступности». На самом деле он был болен «отяжелением век» - они у него не могли подниматься, и это причиняло ему большие мучения. Голос его был сравнительно низкий - «мычливый».
Леонид Леонидович Сабанеев
... живём по-прежнему. Много работаем, но спим крепко, а поэтому работа не вредит нашему здоровью. По вечерам вожусь с дочуркой. Утром её одеваю, кормлю, и около 9 часов я уже обычно выхожу из дому. За весь год мы не были ни разу ни в театре, ни в концерте, ни в гостях. При всем том чувствуем себя хорошо... Очень тяжело только одно - отсутствие родной семьи, в особенности вас, мои милые, и папы. Часто и с грустью думаю о своей отчуждённости. Ни на что другое я жаловаться не могу, поскольку состояние нашего здоровья неплохое, ребёнок хорошо растёт, а муж у меня - лучшего даже нельзя себе вообразить, это настоящий божий дар, и чем больше живём мы вместе, тем сильнее друг друга любим.
Наша работа подвигается вперёд. Скоро я буду делать о ней доклад, он был назначен на прошлую субботу, но мне было нельзя, тогда он состоится непременно или в эту субботу, или же через две недели.
Мария Склодовская-Кюри
Всякое сколько-нибудь замечательное или сильное явление имеет своих, часто неудачных подражателей. В последнее время нашей литературы Лермонтов был таким явлением и также увлёк за собою многих неудачных подражателей; к их числу принадлежит и г. Тургенев, сочиняющий, подобно Лермонтову, и в стихах, и в прозе. Перед нами теперь его небольшое стихотворение «Разговор», написанное размером «Мцыри». Постараемся передать читателям содержание этого сочинения, написанного вяло, не имеющего ни одного такого места, которое бы захотелось выписать.
Иван Сергеевич Тургенев
Для человека уважаемого позорнее посягать на чужое обманным путем и тайно, чем действовать насилием, но открыто. В последнем случае он опирается на право сильного, дарованное судьбой, а в первом - на злокозненные измышления низкой души. (Из речи лакедемонского стратега Брасида жителям Аканфа)
Фукидид
Литература наша началась веком схоластицизма, потому что направление её великого основателя было не столько художественное, сколько учёное . Сильный авторитет его бездарных последователей, из коих главнейшими были Сумароков и Херасков, поддержал и продолжил это направление. Не имея ни искры гения Ломоносова, эти люди пользовались не меньшим и ещё чуть ли не большим, чем он, авторитетом и сообщили юной литературе характер тяжёло-педантический.
Михаил Матвеевич Херасков
...Голод как социальное явление - это большое бедствие, могущее привести к истощению и фатальному концу. Однако в руках людей, знающих и умеющих им пользоваться, он может стать сильным биологическим средством, которое позволяет избавить больных от разных заболеваний, не поддающихся лечению распространенными в медицине медикаментами и другими средствами.
Николаев, Юрий Сергеевич
