Цитаты на тему «Легкое» - страница 5
Мечта - это мой учитель.
Да‑да, не удивляйтесь, мечта - ваш учитель! Когда вы находите вашу мечту, когда начинаете с ней работать, создаете альбом мечты, у вас появляется учитель. Представьте, что вы стоите в лесу на красивой лесной поляне, смотрите вдаль и видите - летит дельтаплан. Такое легкое, цветное крыло, человек парит, как птица, свободно управляя полетом.
У вас появилась мечта - летать как птица при помощи этого красивого крыла. И вот ваша мечта начинает вас учить. Она говорит вам: «Найди людей, которые знают, как управлять дельтапланом». Ваша мечта говорит вам: «Найди книги по аэродинамике, книги, которые откроют тебе тайну парения». Смотрите, ваша мечта начинает командовать вами: с кем дружить, какие книги читать, на какие курсы записаться. И чем ярче, светлее, добрее будет ваша мечта, тем более добрые, полезные знания вы получите, идя по жизни.
Владимир Довгань
Скажите пожалуйте: кто такой Вельтман? По замашке угадываю в нём военного . Это развязное, лёгкое перо, эта шутливость истинно русская и вместе европейская, эта глубина мысли в вещах дельных, как две силы центральные, то влекут вас к думе, то выбрасывают из угрюмости....
Александр Александрович Бестужев
Стало невозможно здесь красиво уйти,
Вырванные лёгкие летят из груди,
Скачет - морда в мыле - лошадиная смерть,
Клячи, скакуны ли - всё равно не успеть.
А там под Ватерлоо каждый третий убит,
Жак русоголовый ловит цокот копыт.
Продержись немного, фитиля не туши -
Мчатся на подмогу кирасиры Груши.
Эммануэль Груши
В своей книге Кора представляет Ландау этаким Дон-Жуаном, а то и хуже. Мне кажется, что хотя она и прожила с Дау много лет, она не смогла разобраться в характере своего мужа. Значительно лучше это сделал А.С.Кронрод. Однажды он познакомил Ландау с дамой, которая если и не была женщиной лёгкого поведения, но, во всяком случае, была весьма близка к этому определению. Спустя некоторое время Кронрод поинтересовался: «Ну как, удалось у Вас что-нибудь с этой дамой?» «Что Вы, - ответил Дау, - она же недотрога какая-то!» И Кронрод так объяснил эту историю: «Не дама была недотрога, а Ландау был робок внутренне, и опытная дама сразу это почувствовала».
Борис Лазаревич Иоффе
В углу запущенного сада
Цветет особенный мирок,
Живая вьется там ограда
И часто пчёл гудит роек.
Там бледно-розовая смолка,
И мак из пурпурного шёлка,
И голубые васильки,
И кашка с запахом медовым,
И с легким отблеском лиловым
Изящной мальвы лепестки.
На них играют солнца блики,
Но всех милей из их семьи
Цветы миндальной повилики,
Цветы любимые твои.
С какою нежной, цепкой лаской
Они вкруг розы обвились,
Какою розоватой краской
Они от счастья залились!
Татьяна Львовна Щепкина-Куперник
Грин был суровый сказочник и поэт морских лагун и портов. Его рассказы вызывают лёгкое головокружение, как запах раздавленных цветов и свежие, печальные ветры.
Грин провёл почти всю жизнь в ночлежных домах, в грошовом и непосильном труде . Он был матросом, грузчиком, нищим, банщиком, золотоискателем, но прежде всего - неудачником.
Взгляд его остался наивен и чист, как у мечтательного мальчика. Он не замечал окружающего и жил на облачных, весёлых берегах.
Только в последние годы перед смертью в словах и рассказах Грина появились первые намеки на приближение его к нашей действительности.
Романтика Грина была проста, весела, блестяща. Она возбуждала в людях желание разнообразной жизни, полной риска и «чувства высокого», жизни, свойственной исследователям, мореплавателям и путешественникам. Она вызывала упрямую потребность увидеть и узнать весь земной шар, а это желание было благородным и прекрасным.
Александр Грин
Земная жизнь зародилась в воде. Всё, что сейчас ползает, бегает и растёт на земле, всё, что летает над землёй, и всё, что роется под землёй, - всё когда-то вышло из моря.
Значит, и мы, люди, тоже «начинались» в море.
Наше тело до сих пор наполовину состоит из воды.
Наши руки и ноги - это бывшие грудные и брюшные плавники рыб. Наши лёгкие образовались из рыбьего плавательного пузыря. Наше сердце гонит по жилам кровь, солёную, как морская вода. И удары нашего пульса так же ритмичны, как приливы и отливы моря...
Николай Иванович Сладков
