Цитаты на тему «Темнота» - страница 3
Слушай, по ночам тело приобретает полную свободу, которой ей так не хватает днём. Люди, предметы - всё погружается в сон. Взгляни вокруг - эти стены спят. Спит тумбочка, спит дверь. Оконные стёкла - и те заснули. А заснув, покрылись невидимыми трещинами. Трещины эти настолько широки, что пролезть в них не составит никакого труда. Ты можешь пройти сквозь стену, даже не потревожив её. Скажи, что такое, по-твоему, ночь? Ночь - это гармония. Ночью всё существует в мире и согласии, а днём - вспомни, как жестоко свет воюет с тенью. Не-ет. Ночью всё иначе. После захода солнца ночь, народившаяся в доме, покидает родные стены и берёт под руку ночь уличную, потому что обе они суть одно и то же, и нет между ними различий. Ночной воздух так и кишит тайными заговорщиками - ненависть в сговоре с любовью, боль - с радостью. Крепко держатся они друг за друга, и, должно быть, недаром в ночной темноте убийца молодой женщины испытывает особенную нежность к своей жертве...
Юкио Мисима
Когда ночь опускает свой тяжелый шелковый занавес на театральную сцену дня, начинается совсем другая - тихая, у каждого своя, закулисная жизнь. Настает очередной антракт в спектакле. Мы уходим за кулисы, что бы подправить грим, немного отвлечся от своей роли и попросить еще раз «Главного Режиссера» дать распоряжение, в конце концов, сменить декорации, которые уже совсем некстати и только мешают актерам видеть друг друга. Я тоже ухожу за кулисы, чтобы там в темноте на ощупь, вслепую найти тебя, мой Нежный Ночной Мираж. Я нахожу тебя, моя Песня, пестую, как дитя, и отпускаю навстречу утренней звезде:"До встречи в следующей сцене спектакля, но пока в тех же декорациях..."
Татьяна Валерьевна Снежина
И взглянул Елеазар. И всю жизнь продолжали они любить друг друга, но печальной и сумрачной стала их любовь, как те надмогильные кипарисы, что корни свои питают тлением гробниц и остротою чёрных вершин своих тщетно ищут неба в тихий вечерний час. Бросаемые неведомою силою жизни в объятия друг друга, поцелуи они смешивали со слезами, наслаждение - с болью, и дважды рабами чувствовали себя: покорными рабами требовательной жизни и безответными слугами грозно молчащего Ничто. Вечно соединяемые, вечно разъединяемые, они вспыхивали, как искры, и, как искры, гасли в безграничной темноте.
Леонид Николаевич Андреев